Рожденная под счастливой звездой

Мысленно поблагодарив того, кто так обо мне позаботился, я скинула одежду, оставшись лишь в нижнем белье, как вдруг дверь за моей спиной открылась, а потом резко захлопнулась. Я резко повернулась. Напротив меня возвышался Шайсар с плотно сжатыми губами, сложив руки на груди в своей обычной манере и сурово сдвинув брови.

«Ну вот, а я думала, что выяснение отношений закончено» — вздохнула я тихонько.

— Ты представляешь, что ты заставила нас пережить сегодня? — начал мой самый нервный муж, заводясь с полуслова и все больше распаляясь. — Как тебе пришло в голову такое вытворять? И как ты могла обманывать нас!

— Будешь наказывать? — спросила я, и неожиданно это прозвучало так провокационно, что глаза мужа зажглись каким-то внутренним огнем, а ноздри затрепетали, выдавая тайные порывы стоящего напротив мужчины.

— Невыносимая! Ты…! — он сжал кулаки, делая шаг ко мне навстречу.

— Знаю, — отбила я подачу, шагая к нему.

Неожиданно он схватил меня за волосы одной рукой, наматывая их на кулак и заставляя меня запрокинуть голову назад, а второй притянул к себе, и впился в мои губы отчаянным поцелуем, как будто изливая в меня все свое отчаяние и невысказанную боль, клеймя меня обжигающим горячими губами. Его язык выписывал внутри головокружительные пируэты, он до боли сжимал мои ягодицы, но это была сладкая боль, разливавшаяся по телу нешуточным возбуждением от напора грозного самца. От него веяло такой дикой сексуальностью, таким возбуждающей несдержанностью, что у меня в трусиках мгновенно все намокло, и когда мужская рука скользнула в них, Шай удовлетворенно выдохнул, а потом резко развернул меня к ближайшему комоду, опер меня животом об него и резко разорвал на мне трусики, продолжая удерживать за волосы.

— Наказывать? — усмехнулся он, проходясь языком по раковине ушка. — Ты будешь просить прощения и пощады, милая, за все, через что мы сегодня прошли на арене, — а у меня от его шепота по ногам чуть не потекло.

Не медля больше ни мгновения, он оттопырил мою попку, прогибая меня в спине, и резко ворвался внутрь, до легкой боли заполняя меня твердым членом, а потом начал жестко вбиваться в мое лоно, наказывая за непослушание и вызывая из горла беспомощные вскрики и хрипы. При этом он периодически награждал меня громкими шлепками ладонью по ягодицам, которые были довольно ощутимыми, но при этом добавляли пикантности нашему соитию.

— Кричи, кричи, малышка, — шептал он в исступлении, вколачиваясь все быстрее и быстрее. А у меня уже все поплыло перед глазами, и через мгновение я зашлась криком и крупной дрожью, начиная биться в безжалостных руках мужа, возносящего меня на вершину блаженства. Но Шай и сам долго не выдержал, и тут же излился в меня, прижимаясь к спине и постанывая в голос от удовольствия.

Немного отойдя от потрясения, я закинула руки за голову, обнимая своего взрывного мужа за шею, и повернула голову, чтобы поцеловать его.

— Ты думаешь, это все? Так легко отделаешься? — прошипел он, сжимая мою грудь и ущипнув за сосок. — Свое наказание ты будешь отрабатывать долго!

— Как скажете, мой господин, — послушно потупилась я, а муж замер за моей спиной, не ожидая от меня такой реакции. — Вы позволите мне окунуться в бассейн?

Вместо ответа Шай подхватил меня на руки и шагнул вместе со мной в воду, а затем присел со мной на ступеньках, погружая нас по грудь в воду и опирая меня спиной на себя. Его руки скользили по моему разомлевшему телу, то целомудренно поглаживая кожу на руках и животе, то забираясь на грудь и в развилку между ног, снова разжигая во мне огонь страсти.

Не выдержав, я развернулась в его руках, почти улегшись между его бедер, глядя ему в глаза.

— Мой господин позволит мне позаботиться о нем? — глядя на него снизу вверх, промурлыкала я.

Муж, прищурившись, посмотрел на меня, а потом согласно кивнул. А я начала оглаживать сначала его сильные ноги, потом дотянулась до литых мышц груди, спустилась к каменному прессу, а затем еще ниже. Ответом мне стал глубокий судорожный вздох. Потянув Шая вверх, я заставила его пересесть на другую ступеньку, и теперь от сидел выше, а его большое достоинство возвышалось над водой, давая мне желанную свободу действий.