Рожденная в битвах. Шотландия до конца XIV века

Получив в Оксфорде, Париже или Болонье степень магистра и право повсеместного преподавания (jus ubique docendi), некоторые выходцы из Шотландии достигли европейской славы.{324} В их числе один из предводителей Сен-Викторской богословской школы близ Парижа Ришар (ум. 1173); придворный схоласт и астролог императора Фридриха II, переводчик Аристотеля Михаил Скотт (ок. 1160–1235) и преемник Роберта Гроссетеста по руководству оксфордской францисканской школой Питер де Рэмзи, затем епископ Эбердинский (ум. 1256). Правда, никто из них не может сравниться с соперником Фомы Аквинского, «Тонким Доктором» Джоном из Данса в Берикшире по прозванию Duns Scotus (ок. 1265–1308), который был признан крупнейшим философом Средних Веков и обосновал католический догмат о Непорочном Зачатии Девы Марии.{325}

8. Государственное управление

До конца XIII в. Шотландией правила одна из древнейших в Европе династий, и монархия с незапамятных времен хранила многие кельтские обычаи. Хотя у шотландских государей была корона, до XIV в. коронации как таковой не было. Короли вступали на престол путем восхождения на «Камень Судьбы», который, по преданию, был доставлен в Шотландию скоттами Дал Риаты в конце V в. и с IX в. находился в аббатстве Скон близ Перта. Во время обряда сказитель (seannachie) по-гэльски читал всю родословную повелителей скоттов.{326} Даже после того как Эдуард I Английский похитил «Камень Судьбы», короли из рода Брюсов и Стюартов по-прежнему приходили к власти в Сконе. Когда папа Иоанн XXII особой буллой в 1329 г.{327} признал за правителями Шотландии право коронации и помазания на власть, англичане лишились последней возможности утверждать, что Шотландия якобы не является полноценным королевством.

До XV в. страна не имела признанной столицы; королевский двор поочередно пребывал в разных бургах и замках. В 97 изданных в Шотландии хартиях Дэвида I (1124–1153) названо двадцать восемь резиденций: 14 грамот вышли в Эдинбурге, столько же — в Сконе и Перте, 12 — в Стирлинге, 11 — в Данфермлине.{328} Значение Эдинбурга было велико уже в XII в. и затем еще более упрочилось. Из общего числа хартий Дэвида II (1329–1371) уже 305 издано в Эдинбурге и его пригороде Холируд, 179 — в Перте и Сконе, в Эбердине — всего 39, в других бургах еще меньше.{329} С конца XIII в. перемещения королевского двора были вызваны изменчивым военно-стратегическим положением. Главные королевские бурги — Берик, Перт, Эдинбург и др. — надолго попадали в руки англичан, и тогда центром сопротивления временно становился Дамбартон, Стирлинг или какой-либо другой хорошо укрепленный город.

Вместе с королем странствовал и государственный аппарат. Шотландская административная система во многом строилась по образцу английской и французской, но в Шотландии разделение дворцового и государственного управления проходило медленнее. Образование королевской администрации в целом завершилось при Уильяме I по прозванию Лев (1165–1214). Знаменательно, что именно тогда возник символ шотландской монархии и государственности — герб: в золотом поле восстающий червленый лев с лазоревыми когтями и языком, окруженный двойной каймой с цветами лилии,{330} в чем позднее усматривали отражение союза с Францией.

Высшие придворные должности занимали: сенешал (Steward, лат. Dapifer, позже — Senescallus), констебль (от лат. Comes stabuli), маршал (Mariscallus), дворецкий (Butler, Pincerna) и «страж ворот» (Durward, Ostiarius).{331} Все они изначально были связаны с дворцовым обиходом и в точности соответствовали таким русским вельможам, как стольник, чашник, конюший и др. Но их полномочия вскоре вышли за пределы придворных обязанностей. Стюард был ближайшим советником короля по всем государственным вопросам, а констебль и маршал стояли во главе армии. Все эти должности в XII в. были вверены знатнейшим родам и стали наследственными.