Рожденная в битвах. Шотландия до конца XIV века

Неразработанность истории средневекового Шотландского королевства в отечественной историографии, нерешенность или спорность многих вопросов в британской литературе побуждают автора настоящей работы к комплексному рассмотрению истории Шотландии в XI–XIV вв. Это исследование имеет две пересекающиеся основные цели: во-первых, изучить процесс феодализации, характер шотландского феодализма, его общие и особенные черты по сравнению с другими странами Британии и континентальной Европы; во-вторых, проследить формирование шотландской государственности, развитие народности и ее самосознания. Хронологические границы книги охватывают период с XI в., когда территориальное и политическое становление единого Королевства Скоттов во многом завершилось, до второй половины XIV в., точнее, до 1357 г. — окончания Второй войны за независимость, в которой Шотландия вновь доказала свое право на самостоятельное существование. С другой стороны, указанные временные рамки знаменуют начало и завершение феодализации страны. Таким образом, и в общественно-экономическом, и в политическом отношении эти столетия образуют важнейший период истории Шотландии. В отличие от шотландских медиевистов, которые обычно рассматривают Первую войну за независимость отдельно от Второй и от предшествующей эпохи, я остановлюсь на этих тесно связанных исторических этапах последовательно. К тому же и краткий обзор раннесредневекового периода представляется обязательным для изучения дальнейшего развития страны.

Широкая по хронологии и проблематике постановка темы сопряжена с неизбежно кратким рассмотрением ее отдельных, весьма многочисленных и сложных аспектов. Тем не менее я стремился к тому, чтобы представить возможно более полную панораму развития шотландского общества и государства эпохи высокого Средневековья и выделить основные стадии, явления и особенности этого развития. Значительное место будет также отведено политической истории Королевства Скоттов, так как она совершенно не освещена в российской историографии, а без нее нельзя правильно оценить общественно-экономические изменения. Необходимость широкого подхода вызвана в значительной мере и характером сохранившихся и доступных мне источников, которые не дают достаточно материала для детального изучения многих явлений.

* * *

По богатству и многообразию шотландские источники не могут соперничать с английскими, и это неудивительно. Природные особенности, прочность родовых отношений привели к замедленному развитию, а более простые общественные формы не требовали сложных письменных форм выражения. У древних кельтов устные законы и предания хранились в памяти брегонов и бардов. Документы всех видов, обычных для высокого Средневековья, по существу были неизвестны в «темные века». К тому же многое погибло от времени, стихийных бедствий, бурных исторических событий. Если старейшие англосаксонские хартии восходят к VII в., то первая дошедшая до нас грамота короля Скоттов относится только к 1094 г.; до 1107 г. их известно всего семь, да и те дарованы английскому монастырю, а кое-кем даже считаются подложными.

Однако неверно утверждать, что «в этой отдаленной и гористой стране письменность появилась поздно. Поэтому все известия о древней шотландской истории извлечены из англосаксонских, ирландских и скандинавских источников. Собственная историография появилась там только в конце XII в.».{35} Об обратном говорят такие яркие памятники VII в., как «Книга народа Албы» (Senchus fer nAlban) и «Житие Святого Колумбы», принадлежащее настоятелю Айонского монастыря Адамнану.[7] Более того, недавно было доказано, что знаменитые «Ольстерские анналы» в своей основе составлялись не в Северной Ирландии, а на острове Айона или даже отчасти в стране пиктов приблизительно с 563 по 740 г.{36} Они созданы не ирландскими, а шотландскими скоттами, и таким образом местная письменная традиция возникает уже с VI в. Шотландия стала одним из очагов утонченной кельтской культуры, принесенной странствующими монахами в самые отдаленные края Европы, включая Византию и Русь.