Рожденная в полночь (СИ)

Лана ожидала слёз и истерик, как это бывало у людей, тут все хранили молчание. Тело Софии положили в гроб, обшитый черным шелком. Её убили, обезглавив, поэтому на шею ей повязали платок, прикрыв место соединения головы с телом. Велест сказал, что сегодня во многих семействах происходят закрытые похороны. При нападении на поместье Кардан пострадала ни одна семья.

Лана прижималась к Велесту и торопила время. Ей хотелось снова вернуться в «Жерло», а ещё лучше сесть в самолет и улететь в Россию. Она чувствовала себя очень не уютно. Сначала она и вовсе хотела отказаться от поездки к Карданам, но изменила решение, когда Велест зашёл к ним в комнату с коробкой, где находилось черное платье.

И, увидев его лицо с застывшими глазами, она решила, что пойдет. Пусть это и прозвучало бы наивно, но ей хотелось думать, что он в ней нуждается.

Холод сковал её тело, и она поёжилась. Крупные мурашки образовались на коже. Велест посмотрел на неё и приглушенно спросил:

— Света, всё хорошо?

— Не знаю…

— Что не так?

— Мне…душно….

В его взгляде отразилось беспокойство.

— Может, тебе отойти и присесть? — он указал в сторону беседки, расположенной рядом с зелеными ухоженными кустарниками, за которыми вырисовывалось небольшое озеро.

Это предложение пришлось Лане по душе.

— А это будет удобно? — заколебалась она.

— Конечно. Иди, — сказал мужчина и дотронулся до её руки. Теплое прикосновение немного успокоило её. — Если что, я рядом.

— Хорошо.

Легкая головная боль присоединилась к общему моральному недомоганию, и Лана подумала, что она совсем расклеивается. Надо срочно брать себя в руки! Если так и дальше пойдет, то ей недалеко до нервного срыва. Она превращается в какую-то кисейную барышню, того и гляди в обмороки начнет падать.

Улыбка коснулась губ Ланы, когда она представила, как падает в обмороки. Тургеневская девушка, и только!

Сложив зонт, и стряхнув капельки дождя, она ступила на деревянные ступени беседки. Ей стало совестно, что она сбежала с процессии, но для неё это было лучшим вариантом. Удушье стало отпускать, и Лана вздохнула полной грудью.

Она опустилась на скамью и расправила узкую юбку платья. Даже на похороны Велест ей выбрал шелковое платье. Он настойчиво приучал её к дорогим тканям. И чего греха таить, они начинали ей нравиться.

К хорошему быстро привыкаешь.

Не прошло и несколько минут, как Лана почувствовала чьё-то присутствие. Она подумала, что кто-то из присутствующих на похоронах решил последовать её примеру, и огляделась по сторонам.

Никого не было.

Волосы на затылке зашевелились, и Лана насторожилась. Снова тени? Теперь она внимательнее всматривалась в размытые дождем пейзажи. И снова никого не увидела. Но ощущение было до боли знакомым.

За ней кто-то наблюдал.

Лана прикрыла глаза и постаралась сосредоточиться на мыслях о Зидане. Она не сомневалась, что или он, или его приспешники находятся в саду Карданов.

— Зидан, — позвала она.

Лана знала — он слышит. Сердцебиение резко усилилось, кровь прильнула к лицу, по телу прошлась дрожь. Около неё что-то проскользнуло, с легким свистом.

— Зидан, давай поговорим, — снова сказала девушка, теперь уже не сомневаясь, что это её предполагаемый отец.

— Это ты сама захотела со мной поговорить, — чуть насмешливый голос демона раздался за спиной.

Лана вскочила, резко развернулась и покачнулась на каблуках. На этот раз она была готова к встрече с ним, и уже знала, чего именно хотела.

— В прошлый раз мы не договорили, — напомнила она ему. Страха не было. Любопытства тоже. Скорее всего — бескомпромиссное желание узнать правду, и, наконец-то, расставить все точки над «и».

— Нам помешали.

— Ты меня напугал.

Чуть насмешливая ухмылка скривила тонкие губы Зидана, и он обошёл кругом вокруг девушки, всматриваясь в её черты лица.

— Но сейчас ты не боишься, — заметил он, когда закончил осмотр.

— А стоит? — с вызовом спросила Лана. — Я достаточно страха натерпелась в детстве, когда думала, что схожу с ума.

— А….Ну да….Это моя ошибка…Прошу нижайше простить меня, что мои слуги порой проявляли излишнее рвение и усердие.

— Я не хочу, чтобы они следили за мной. Отзови их, — потребовала Лана, и в её голосе звучали металлические нотки. Она удивлялась сама себе. Никогда раньше она не чувствовала себя такой смелой и уверенной.

Зидан рассмеялся, и его смех напомнил ей смех ехидны. Если, конечно, ехидна умела бы смеяться. Но сейчас у девушки возникла эта ассоциация.

— Поверь, дорогая, мои слуги теперь не могут к тебе приблизиться ближе, чем на метр. У тебя появился весомый охранник.

— Но сейчас ты мог ко мне подобраться, — Лана не могла удержаться, чтобы не задеть его.

— Только потому, что ты сама этого захотела, — двусмысленно ответил Зидан и вопрошающе приподнял брови.

Лана смотрела на него и отчетливо понимала, что никаких отношений она с этим существом в человеческом облике иметь не хочет. Он вызывал у неё чувство настороженности. Хотелось защититься. И поскорее закончить разговор.

А дальше — забыть.

Принять и забыть.