Рожденная в полнолуние. Книга 2

Он не солгал, дом и, правда, был не большой, больше походил на охотничий домик, который показывал мне Тимур. Воспоминания об Тимуре всё больше и больше мучили меня. Я уже знала кто он, но не знала где он. Отец моего сына… Мой муж… Моя любовь… В моей голове роилось много вопросов связанных с ним. И одним из них был тот, что не давал мне покоя: Что такого случилось, если Тимур отказался от меня? Я считала, что он отказался от меня, так как если бы я была ему нужна, то он бы был рядом со мной. Но он был далеко, не со мной, и возможно не один. От мысли, что рядом с ним может быть другая, кровь в жилах закипала, и мне хотелось пролить кровь.

– Вот, проходи, дочка. Давай поближе к печке. Грейтесь, а я пока стол накрою. Готов поспорить, что ты голодная, как и твой сынок.

Я ничего не ответила ему, но всё же подошла к печке и стала раздеваться. Стоило мне положить Мирона на широкую лавку рядом с печкой, как он проснулся и заплакал. Всё бросив, я взяла его на руки и принялась укачивать. Тем временем старик накрывал на стол, и когда наши взгляды пересекались, то мило, по-отечески, улыбался мне.

– Как звать? – спросил он как бы между прочем, расставляя тарелки.

Я не ответила, но старик не расстроился.

– Вот меня зовут Савелий. Савелий Матвеевич. Живу я давно здесь, с казаками пришёл в Сибирь. Интересно было. А потом здесь оказался, и с тех пор живу на этом месте. Так как звать тебя, дочка?

– Арина, – поколебавшись, ответила я. – А сына Мирон.

– Хорошие имена. У меня праправнука Мироном зовут. Шустрый малый.

– А вы один живёте? – осматриваясь, спросила я, продолжая укачивать сына.

– Да, один. Почти пятнадцать лет один. Супруга моя, Таисия, умерла, оставив на меня детишек наших. Да, пятнадцать лет уже.

– А дети ваши где?

– Так у них уже давно свои семьи. Зачем им я?!

Мирон стал затихать и, поцеловав его в лобик, я подошла к столу.

– Садись, милая. Ух, какой у тебя мужичок, – потрепал Савелий Матвеевич моего сына за ручку. – Сильный у него отец, однако.

Посадив сына на колени, я удивлённо взглянула на старика.

– О чём вы?

– Ох, милая, ты должна знать. Ты же одна из нас.

– Из вас?

– Да. Из нас, оборотней.

Поначалу я решила, что он пошутил, но чем дольше я это обдумывала тем, больше понимала, что он не шутил. Оборотни. Честно, я думала, что такое только в книгах, да в фильмах бывает, но ни как в реальной жизни. А тут оказывается, что я оборотень. Теперь мне были понятны мои звериные повадки, и я могла спокойно признать, что не схожу с ума, и мне не кажется, что я не такая как остальные. Оставался только вопрос: была ли я такой всегда? Но я не спешила задавать этот вопрос Савелию Матвеевичу, так как сомневалась, что он сможет дать мне ответ на него.

– Дочка, ты покормила бы Мирона и спать бы уложила, а я тебе потом всё расскажу.

Посмотрев на сына и поджав губы, я не торопилась делать так, как он сказал, но понимала, что старик прав. Мирону необходимо было поесть.

– В соседней комнате тебе удобно будет, можешь её и занимать, – ответил он на мой невысказанный вопрос.

– Спасибо, – произнесла я, затормозив на пороге в комнату.

– Ну что ты, дочка, не за что тебе меня благодарить.

Не согласившись с ним, но и не сказав ему об этом, я закрылась в комнате и присела на кровать. Комната была небольшой, но за то здесь было тепло и чисто. Быстро покормив Мирона и уложив его спать, я вернулась к старику. Он сидел за столом и переключал каналы.

– Всё хорошо, дочка?

– Да, – робко ответила я, присаживаясь за стол и принимаясь за уху.

– Хлеб бери. Силы тебе нужны. Будешь плохо питаться, мужичку твоему тоже не весело будет. Он от тебя сейчас зависит.

– Да, я знаю.

Он улыбнулся мне своей беззубой улыбкой и похлопал по руке.

– Ты кушай, а я буду рассказывать.

И когда я кивнула, он начал свой рассказ.

– С начала времён мы существовали. Я имею в виду под «мы» оборотней, волков. С людьми мы жили в относительном мире, и потому мы не скрывали свою сущность. Создавали мы союзы с людьми, и это было само собой разумеющимся, но, конечно, потомство сильней было только от обоих родителей оборотней. Но не об этом сейчас. Где-то в веке так шестнадцатом мы начали прятаться, уходить от людей, так как они стали нас бояться. Понимаешь, существуют волки, которые оборотнями и не являются. Вот они в то время и повадились детишек таскать из деревень.

– И вас стали в этом обвинять?

– Да. Тёмное время было, не хорошее. И именно поэтому, мы стёрли всякое упоминание о нашем существовании в умах людей.

– Видать не всё стёрли, если есть мифы, книги.

– Что ж, твоя правда, дочка. Но всё же люди стали считать нас выдумкой, хотя мы всегда был поблизости с ними. Но я немного отвлёкся на историю, прости, у меня порой такое бывает. Уж больно я люблю истории рассказывать. Так вот… Волк твой сильный. Запах его мне не знаком, но могу сказать, что он от истинно пары был рождён.

– Запах?