Рожденные из пепла

От удивления она и Клаус потеряли дар речи. И их можно было понять. Сломав старые замки и открыв камеры, мы помогли людям выбраться. Заключенных было около двадцати человек, некоторые из них были совсем обессилены и еле держались на ногах. Собрав всех освобожденных у входа на лестницу, Томас объявил им:

– Этого мальчика зовут Салан. Он выведет вас наружу, только двигайтесь тихо и, вообще, будьте очень осторожны, в подземелье полно охраны.

Люди стали перешептываться вполголоса и кивать.

– Как тебя зовут? – спросил тот мужчина, у которого Клаус спрашивал про охранников.

– Меня зовут Томас.

– А вы разве не пойдете с нами?

Он отрицательно покачал головой.

– У нас здесь есть еще дела, – ответил ему Томас.

– Удачи вам, добрые люди, – прошептал он, обнимая каждого из нас.

Люди вереницей выстроились, помогая друг другу спускаться по узкой лестнице вслед за Саланом. Когда на нижней ступени лестницы затихли шаги и гул голосов, Томас повернулся ко мне и с серьезным видом спросил:

– Ну, куда нам теперь идти?

Прислушиваясь к себе, я повернулась налево и пошла мимо распахнутых настежь камер. В конце длинного прохода была несколько ступеней, ведущих наверх. Сердце билось ровно, придавая уверенности в правильности моих действий.

– Нам туда, – прошептала я.

– А что там? – спросила София.

– Там ваш отец, я его чувствую, – ответила я, внимательно посмотрев на нее.

Некоторое время они смотрели на меня с удивлением, затем в их взглядах начало появляться сомнение. Я сделала шаг вперед, чтобы у них не было соблазна начать спорить.

Поднявшись на несколько ступеней, мы оказались перед решетчатой дверью, за которой виднелся внутренний двор замка. Она была не заперта, и мы вошли. Стены замка сотрясались как при землетрясении. Вопли и крики вампиров и магов, соединялись с шумом битвы и колокольным звоном в один звук, похожий на раскаты грома. Недалеко от входа мы заметили человека, лежащего на земле, затыкающего уши и корчившегося от боли.

– У, гад? Не нравится? – зло пробормотал Клаус, грозя ему кулаком.

– Нам нужно пробраться туда, – сказала я, показывая рукой на противоположную сторону.

– Но как нам туда попасть? – недоуменно спросила София.

– Пойдем вокруг? – поинтересовался Клаус.

– Нет, у меня есть накидка невидимости, – ответил Томас, доставая из-за пазухи небольшой кусок легкой ткани.

– Но она рассчитана максимум на двух человек, – прошептала София.

– Значит, будем переходить по двое, – усмехаясь, проговорил ее брат.

Он набросил накидку на себя и Клауса, и они наискосок перешли внутренний двор, затем он вернулся и поочередно провел меня и Софию.

– Так! Куда нам идти дальше? – спросил Томас, глядя на меня.

Вдруг мою голову снова пронзила острая боль.

– Томас, там опасность, – прошептала я, всматриваясь в темноту прохода.

Мы стали оглядываться в поисках спасения, где-то справа от нас я почувствовала легкое дуновение ветерка и резко потянула всех за собой. Я с удивлением для себя обнаружила, что пульсирующая боль в висках прошла.

Наш небольшой отряд едва успел нырнуть в боковой проход, когда в коридоре послышался громкий топот и голоса. Мимо пробежали несколько вооруженных стражников. Подождав некоторое время, Томас прошептал:

– Алина, куда дальше?

Я показала вглубь коридора и шагнула туда, куда тянула меня внутренняя сила. Мы дошли до небольшой винтовой лестницы, поднялись на три этажа и оказались в длинном коридоре с темным полом и отделкой, поглощающей весь свет. В самом конце виднелась высокая двустворчатая дверь, снизу которой пробивала полоска неяркого света. Я очертя голову кинулась к двери. Словно меня влекла незримая сила, сопротивляться которой я не могла.

– Алина, ты куда? – выкрикнул Томас, побежав следом за мной.

Но я не смогла ничего ему ответить, мои чувства обострились настолько, что стало трудно дышать. В моих ушах стоял чей-то оглушительный крик боли и отчаяния.

– Там, – проговорила я дрожащим голосом, останавливаясь и показывая на дверь. – Он там и ему очень больно.

Томас с силой распахнул створки двери. Стоящая за его спиной София буквально застыла от ужаса.

Посреди комнаты на огромном деревянном столе лежал тощий изможденный мужчина. Его руки и ноги были привязаны к металлическим стойкам, стоящим сбоку от стола, запястья его были рассечены, и кровь из них стекала в огромные чаны на полу. Заострившиеся черты отрешенного лица, впалые щеки и нездоровая бледность делали его похожим на покойника. Ввалившимися глазами мужчина смотрел в потолок, а его бледные тонкие губы, утонувшие в длинной бороде, что-то шептали. Седые спутанные волосы торчали в разные стороны. Рваная одежда, едва прикрывала худое израненное тело.

Мы замерли, увидев это зрелище. Оно, пожалуй, не могло присниться даже в кошмарном сне. Томас бросился к столу, одним движением перерезал веревки, стягивающие запястья и щиколотки мужчины, и поднял обмякшее тело на руки. На пол крупными каплями капала его темная кровь.

– Стой, Томас,– вскрикнула я. – Опусти его на пол.