Рожденные перестройкой

Совсем недавно аэропорт был в черте города, но его теперь вынесли к черту на кулички. С одной стороны, это даже и лучше. Машина Петра с пацанами ждет там, где и договаривались. Петя выбирается нам навстречу весь из себя довольный. Похоже, есть у ребят хорошие новости.

— Антоныч! — тут же сообщает он. — Мы уже таксеров всех подмяли! Будут платить, как и на вокзале! Я там и старшего назначил!

— Отлично! — хвалю его, похлопывая по плечу.

— Они уже все знают о команде Волка. Поэтому решили платить без лишних заморочек. Я с них уже завтра бабки соберу!

Киваю ему одобрительно.

— Антоныч сегодня на рынке хачика завалил! — сообщает парням Петра кто-то из звена Лехи.

Те широко отрывают глаза. Я пока закуриваю и смотрю на Петруху.

— Он… Совсем, того? — не верит Петр.

— Да хрен его знает, — усмехаюсь я. — Две пули сожрал, поэтому, может, того, а может, этого.

Всех парней разбирает смех, и они ржут как ненормальные. Похоже, это некая нервная разрядка.

— В общем так! — обращаюсь к ним. — На сегодня все! Завтра к трем часам едем на рынок. Ты, Леха, со своими пацанами закроешь подход с левой стороны. Будете стоять на удалении от последних торгашей. Вам оттуда шашлычная будет видна. А ты, Петр, соответственно закроешь центральный вход. Будете смотреть в оба. Если там нас с Волком будут встречать менты, ты, Петя, начнешь отвлекающую пальбу. Шмалять только в воздух! Около вас будет много народа, и сразу же начнется паника. В пять стволов выпустите по обойме, и в общей суматохе сваливайте на фиг. Поэтому ты, Петя, сегодня с парнями отдыхай. А ты, Леха, едешь вечером со мной на встречу с глухими. Возможно, если они откажутся, у нас будет сегодня еще работа…

Возвращаемся. Петр с пацанами едет отдыхать, а мы рулим в аэропорт посмотреть какой-нибудь фильм.

Глава пятнадцатая

В девять вечера заезжаем в кафе. Заходим с Волком и устраиваемся за свободным столиком. Оглядываю посетителей. Кафешка работает до десяти. В зальчике семь столиков, и только за одним из них сидит парочка ханыг, которые втихаря, под пирожок, глушат одеколон. Вонь «Русским лесом» стоит на все кафе. Скажу точно, что елками и березками тут и не пахнет. Волка тоже передергивает.

— Эй! — рявкает он на ханыг. — Сдернули отсюда!

— Те, молча переглянувшись, быстренько собираются и, отваливают из кафе.

— Вы что-нибудь будете заказывать? — раздраженно интересуется у нас буфетчица, фигуре которой может позавидовать любой измученный жизнью в зоопарке бегемот.

— Нет! — отрубает Волк. — В вашем гадюшнике я бы не рискнул ничего съесть.

— Тогда освободите зал, мы закрываемся! — командует нам буфетчица.

— Ты закрываешься в десять, — говорю ей. — У нас есть еще час.

— Я знаю, когда мне закрываться! — не сдается бабища. — А ну, давайте уматывайте!

— Разве кооператоры так должны разговаривать с клиентами? — удивляюсь я, улыбаясь.

— Нечего мне тут скалиться! Я сказала, что закрываю! Или мне милицию вызвать?!

Я знаю, что это кафе перешло из государственного в разряд частных, поэтому говорю Волку:

— Разберись с этой дурой. Пусть работает на нас.

Волк, усмехнувшись недобро, тут же срывается с места и легко перескакивает через стойку. Бабища только ахает, всплеснув руками. Да, мамаша, нравы уже не те теперь, что были при советах…

Волк увел дуру в подсобку обговорить детали нашего будущего сотрудничества, а я вижу, как в кафе заходят трое хорошо одетых парней, скажем, даже мужиков.

Они подъехали к кафешке только что и не видели разборок с хозяйкой кафе. У глухонемых «Волга». То, что это именно они, я вижу по их жестам. Троица смотрит на меня, застыв у входа. Рукой показываю им, чтобы проходили к моему столику. Они подходят и присаживаются, с интересом рассматривая меня. У меня заранее приготовлены блокнот и ручка. Пишу:

«Мы из бригады Волка и Собираемся взять вас под свою защиту. С вашего бизнеса пять тысяч рублей в месяц».

Я лично считаю, что это очень льготные условия для них. Любой нормальный коммерсант на одной только водке делает в месяц уйму денег, а у них еще и пиво, и сигареты…

Мужики читают мои каракули. Один. из них, видимо старший, отрицательно качает головой и тоже пишет. Подает мне блокнот.

«Мы никому не платим, — читаю его ровный почерк. — И в состоянии защитить сами себя».

Киваю и пишу ответ:

«Завтра мы продолжим с вами начатый разговор здесь и в то же время. Очень советую хорошенько над всем подумать».

Немой, разобрав, что я там накарябал, усмехается и разводит руками, мол, извини, вряд ли что-либо изменится к завтрашнему. дню. Но это они так думают, а не я. Убираю блокнот в карман. Закуриваю. Троица поднимается, смотрит на меня и уходит. Как раз в это время появляется Волк вместе с буфетчицей. Та уже мне улыбается, как родному сыну и даже лучше.

— Все нормально, Антоныч, — кивает Волк. — Софья Николаевна согласна на наши условия. Я даже сказал, что мы поможем ей с вином в розлив.

— Да я завсегда рада, мальчики! — поет тетка. — Ежели вы такие серьезные, то мне лучше будет вас и держаться! Вы тут теперь хоть всю ночь сидите, я вам даже ключи могу оставить!