Рожденные перестройкой

Возле лестницы стоят две студентки и считают мелочь. Я пока закуриваю. Разговор у девчонок об одном: только одна из них сможет позвонить родителям, так как денег не хватает. Они и решают, куда и кому звонить и чьи родители смогут выслать им монет побольше.

Достаю шестьдесят пять долларов с недавней моей сделки и протягиваю их одной из девчонок. Они сначала даже пугаются.

— Да берите вы! — командую им. — Не то передумаю!

Девчонки симпатичные и мне понравились. Не хрен им считать мелочь, пусть купят себе хоть колготки да поедят нормально. По украинским меркам, шестьдесят пять баксов — почти состояние.

Одна из студенток неуверенно протягивает руку. Девчонки, наверное, со страхом ждут, что сейчас их потащат отрабатывать полученные деньги. Но я только хмыкаю и спускаюсь на первый этаж.

Вдруг вижу, что тут какая-то фирма вполне официально разложила на витрине газовое оружие. Мне понравился маленький пистолетик. Чем не подарок для Риты?

— Я хочу купить вот этот, — тыкаю пальцем в понравившийся ствол.

— У вас есть разрешение? — интересуется продавец.

— А разве на это надо? — удивляюсь я.

— Вообще-то надо, — многозначительно изрекает парень, но весь его вид говорит мне об обратном.

— Двадцать баксов сверху, — объявляю ему свою цену.

— Подождите секунду, — тут же просит парнишка и отходит от прилавка. Через две минуты он появляется с каким-то пацаном и, оставив того за прилавком, кивает мне:

— Давайте отойдем.

Отходим в тамбур. Парень вытаскивает пистолет и коробку патронов к нему. Достаю деньги, и мы обмениваемся.

— Заходите к нам еще! — сияет довольный продавец.

Кивнув ему, иду на выход. В бывшем Союзе всем и всегда, по большому счету, было наплевать на какие-то там разрешения. Теперь же такое в порядке вещей. А кому от этого, интересно, будет плохо?

Глава двадцать первая

Забираю свою машину и просто катаюсь. Затем заезжаю в ресторан пообедать. Обслуживают меня быстро и качественно. Во-первых, потому, что ресторан дорогой, а во-вторых, потому, что я солидный клиент. Затем еду на свой склад и отбираю образцы товара. Схемок, схем и прочих одетых в золото электронных штучек у меня чертова куча. Даже не берусь судить, сколько я смогу заработать баксов, если продам все. Наверное, очень много, да плюс сама машина…

Нужно будет после поговорить о грузовике с Громом. КамАЗ совершенно новый и с документами, стоят эти машины сейчас очень даже немало и пользуются спросом.

Ловлю себя на мысли, что мне приятно и интересно добиваться всего с самого начала. Риск будоражит кровь, заставляет активно мыслить и активно действовать. Такие игры мне чертовски нравятся.

Забрав образцы с собой, снова рулю в город. Рита, наверное, с радостью сорвалась бы ко мне, но пока не стоит светить здесь девчонку. Только после того, как разгребусь с продажей своего товара.

Паршиво, что некуда себя девать вечерами: кроме кабаков, идти в городе совершенно некуда. В театр я не хочу, в кино тоже. Скукотища.

Паркую машину и иду в сквер. Может, снять девчонку на вечер? Хоть какое-то будет развлечение с шалавой. Курю на скамейке. Мне лень заниматься съемом телок. Черт с ними, может быть, чуть позже. Вечер превосходный! Выбрасываю окурок и дышу полной грудью.

Скоро стемнеет и слегка похолодает — золотая осень.

— Здравствуйте! — весело здороваются со мной две студентки с телеграфа.

— Привет! — улыбаюсь им. — Как жизнь?

Девчонки хихикают, переглядываются.

— Мы вас даже поблагодарить не успели, — говорит девушка, которая повыше своей подруги.

— Не обязательно, — отмахиваюсь я. — Если хотите, присаживайтесь.

Девчонки еще раз переглядываются, хихикают и присаживаются. Одна из них достает из сумочки сигареты. Курят они «Приму». Не могли, что ли, купить нормальных сигарет? Сейчас навезли уже столько всего с Запада. Я курю нормальные, импортные.

Предлагаю им из своей пачки. Девчонки закуривают.

— Меня зовут Антоныч, — сообщаю им для информации.

— А нас — Саша, — говорит та, что повыше.

— У вас одно имя на двоих? — улыбаюсь я. — Тогда это должно звучать как дубль-Саша.

Девчонки смеются:

— А нас в институте почти так и называют: Саша в квадрате.

По-моему, их легче называть Саша-Черненькая и Саша-Беленькая. У девчонок именно такие волосы. Но то, что у них мамы и папы разные, это точно, хотя обе ничего.

— А вы, Антоныч, наверное, подпольный миллионер? — игриво строит мне глазки Беленькая.

— Я — филантроп. Мне почти не интересны деньги как таковые. Мне нравится их добывать и сразу же тратить или раздавать.

— Это, наверное, здорово! — искренне восторгается Черненькая. По ее поведению, манерам и еще чему-то неуловимому отмечаю, что она будет попроще своей подруги.

— Но вам ведь бывает скучно? — спрашивает Беленькая.

— Еще как! — соглашаюсь с ней. — Десять минут назад я грустил на этой скамейке.

— А теперь? Вы все еще грустите? — опять интересуется Беленькая.

— Уже нет. Я мечтал встретить сегодня какую-нибудь хорошенькую девушку, а получилось, что встретилось сразу две, — смеюсь я.

Девчонки хихикают. Они все время переглядываются, как бы ища друг у друга одобрения для продолжения разговора.