Читаем Рожденные под светом Луны (СИ) полностью

Борис до самого вечера прообщался со своей новой подружкой. родной мир Старлит был весьма интересным местом. жили там люди по принципу Советского союза: от каждого по способностям, каждому по потребностям. основным центром Светлограда являлся храм солнца. это было духовное и политическое средоточие мира вечного солнца, так как тамошние жрецы несли в себе функцию исполнительной власти, точнее, как он сами утверждали, они исполняли волю, продиктованную солнцем. все производство было автоматизированным. роботы возделывали поля, собирали урожай и несли его людям, поэтому Старлит и ее соотечественники потребляли исключительно натуральную пищу. заправка роботом не требовалась, так как они действовали на фото элементе и заряжались от солнца. новые же роботы производились на автоматизированном заводе в храме. видимо жрецы храма знали гораздо больше, чем говорили простым людям. Скорее всего когда то этот мир был очень прогрессивным, но потом они по какой то причине остановились, сохранив лишь самое лучшее и вдарились в солнцепоклонничество.

-Ванга же обещала новый мир и новую религию. - Вспомнил Боря.

- возможно и нас ждет, что то подобное. - хотя это конечно на вряд ли. вот у кого нашему правительству следовало бы поучиться. и еще одна странность: в мире Старлит никогда не было ночи, там царил вечный день.

за окном начало темнеть. Боря выключил компьютер и начал собираться в дорогу. Рисунок Старлит он уже распечатал на принтере. Никакие вещи он решил с собой не брать, там ему все дадут, и какой смысл тащить с собой в лучший мир земную синтетику. В итоге боря ничего, решил не брать с собой.

- посидим перед дорогой. - Прошептал он, усаживаясь на тахту. Минут с десять он просидел, глядя в потолок, потом зачем то перекрестился и наконец то решился.

и вот в 22:00, он вышел из своего подъезда в спортивных штанах, легкой весенней курточке и с барсеткой, в которой лежал свернутый листок с рисунком старлит, на котором была изображена спираль с восемью окружностями и полумесяцем, повернутым влево. пресловутые катакомбы находились далеко от его дома, боря решил поехать на трамвае. к счастью ему не пришлось долго ждать, трамвай подъехал быстро, и Борис втиснулся в него. Боря встал у окна, на улице было темно и пахло свежестью, в лицо ему дул теплый весенний ветерок. На мгновение этот мир, даже показался ему прекрасным, он словно бы кричал Борису: "я обязательно исправлюсь, только не уходи из меня!".

- поздно. - прошептал молодой человек. у него в барсетке оставалось немного денег, Боря решил увезти их с собой. ему было совершенно плевать на этот гадкий мир с его кризисом, и эти копейки, эти ничтожные крохи, он планировал навсегда вывести из денежного оборота этого мира, а просто так, всему свету на зло, вдруг когда то кому нибудь не будет хватать именно этих денег, и его судьба сломается, так же, как когда то сломалась судьба самого Бори.

трамвай вез его сорок минут. наконец они приехали, конечная! Боря выбежал из трамвая и побежал вниз по насыпе. вдалеке замаячил мост. не дойдя до него совсем чуть чуть, молодой человек свернул налево. чуть было не споткнулся о ступеньки, которые вели вниз к катакомбам. и вот он внутри! в лицо Боре тут же ударил затхлый запах мочи и плесени. стало немного жутковато, но Боря уверенно пошел вперед. ни телефона ни фонаря он с собой взять не догадался, а потому двигался в слепую. к счастью нужная стена находилась в самом конце коридора, и он в любом случае упрется в нее. а вот рисовать ведь тоже придется наугад, об этом он не подумал. вдали что то пробежало и хлюпнуло по лужи, возможно обычная мышь, или крыса, что хуже. на мгновение Боре стало страшно, он даже собирался развернуться назад и броситься прочь. Но нужно было взять себя в руки: всего лишь несколько сотен метров отделяли его от двери в сказку.

на цыпочках Борис двигался в глубь каридора. переодически катакомбы ветвились. В стенах справа и слева находились углубления, которые выводили в новые тоннели. Когда боря, проходил мимо одной такой дырки, оттуда послышался шорох.

- наверное, снова мыши. - Решил молодой человек. Он продолжил свое путешествие, но из оставшегося позади углубления послышались быстрые шаги. Боря по не воле замер, шаги приближались, судя по топоту оттуда несся не один человек. Через пару секунд из тоннеля показалась вспышка. Это был свет синего диодного карманного фонарика. В сторону Бориса быстро двинулись четыре тени, они грамотно окружили его, хищно зажимая в кольцо. Боря бросился бежать, но даже не заметил, как на его пути вырос человек. Чей то кулак уперся ему в грудь.

- стоять, щегол! - прошипел кто то. Далее был сильный толчок, и тело Бори упало на бетонный пол. Как грифы на падаль, к телу молодого искателя приключений сбежались остальные злодеи.

- ну и что тебя потянуло в эти катакомбы в такой поздний час? - спросил человек, голос которого на мгновение показался Боре знакомым, видимо он являлся лидером этой бандитской четверки. Боря решил не отчитываться перед всякой мразью. сжав кулаки он гордо поднялся с пола.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Афонские рассказы
Афонские рассказы

«Вообще-то к жизни трудно привыкнуть. Можно привыкнуть к порядку и беспорядку, к счастью и страданию, к монашеству и браку, ко множеству вещей и их отсутствию, к плохим и хорошим людям, к роскоши и простоте, к праведности и нечестивости, к молитве и празднословию, к добру и ко злу. Короче говоря, человек такое существо, что привыкает буквально ко всему, кроме самой жизни».В непринужденной манере, лишенной елея и поучений, Сергей Сенькин, не понаслышке знающий, чем живут монахи и подвижники, рассказывает о «своем» Афоне. Об этой уникальной «монашеской республике», некоем сообществе святых и праведников, нерадивых монахов, паломников, рабочих, праздношатающихся верхоглядов и ищущих истину, добровольных нищих и даже воров и преступников, которое открывается с неожиданной стороны и оставляет по прочтении светлое чувство сопричастности древней и глубокой монашеской традиции.Наполненная любовью и тонким знанием быта святогорцев, книга будет интересна и воцерковленному читателю, и только начинающему интересоваться православием неофиту.

Станислав Леонидович Сенькин

Проза / Религия, религиозная литература / Проза прочее
Генерал в своем лабиринте
Генерал в своем лабиринте

Симон Боливар. Освободитель, величайший из героев войны за независимость, человек-легенда. Властитель, добровольно отказавшийся от власти. Совсем недавно он командовал армиями и повелевал народами и вдруг – отставка… Последние месяцы жизни Боливара – период, о котором историкам почти ничего не известно.Однако под пером величайшего мастера магического реализма легенда превращается в истину, а истина – в миф.Факты – лишь обрамление для истинного сюжета книги.А вполне реальное «последнее путешествие» престарелого Боливара по реке становится странствием из мира живых в мир послесмертный, – странствием по дороге воспоминаний, где генералу предстоит в последний раз свести счеты со всеми, кого он любил или ненавидел в этой жизни…

Габриэль Гарсия Маркес

Проза / Магический реализм / Проза прочее
Как много знают женщины. Повести, рассказы, сказки, пьесы
Как много знают женщины. Повести, рассказы, сказки, пьесы

Людмила Петрушевская (р. 1938) – прозаик, поэт, драматург, эссеист, автор сказок. Ее печатали миллионными тиражами, переводили в разных странах, она награждена десятком премий, литературных, театральных и даже музыкальных (начиная с Государственной и «Триумфа» и заканчивая американской «World Fantasy Award», Всемирной премией фэнтези, кстати, единственной в России).Книга «Как много знают женщины» – особенная. Это первое – и юбилейное – Собрание сочинений писательницы в одном томе. Здесь и давние, ставшие уже классикой, вещи (ранние рассказы и роман «Время ночь»), и новая проза, пьесы и сказки. В книге читатель обнаружит и самые скандально известные тексты Петрушевской «Пуськи бятые» (которые изучают и в младших классах, и в университетах), а с ними соседствуют волшебные сказки и новеллы о любви. Бытовая драма перемежается здесь с леденящим душу хоррором, а мистика господствует над реальностью, проза иногда звучит как верлибр, и при этом читатель найдет по-настоящему смешные тексты. И это, конечно, не Полное собрание сочинений – но нельзя было выпустить однотомник в несколько тысяч страниц… В общем, читателя ждут неожиданности.Произведения Л. Петрушевской включены в список из 100 книг, рекомендованных для внешкольного чтения.В настоящем издании сохранена авторская пунктуация.

Людмила Стефановна Петрушевская

Драматургия / Проза / Проза прочее