Рожденные ползать

Путь наверх не был долгим; очень скоро парень уперся в металлическую заслонку, которую довольно легко смог сдвинуть с места. В образовавшуюся узкую щель он и протиснулся, ужом выскользнув на поверхность из бывшей вентиляционной шахты теплосети. Вопреки его опасениям, на этот раз открытое пространство уже не приводило его в такой ужас. С легким головокружением и приступами тошноты Миша пока успешно справлялся. Кроме того, он старался не смотреть вверх, помня о своем первом опыте. Вестибюль станции располагался совсем недалеко. Спрятавшись за наземную часть вентиляционной шахты и не сводя с вестибюля глаз, Миша стал ждать. Он не успел как следует поволноваться от пришедшей вдруг в голову мысли, что он опоздал и отряд уже скрылся в чаще Царицынского парка, как вдруг заметил фигуры сталкеров, осторожно выбирающихся из полуразрушенного вестибюля станции Орехово.

* * *

На кону стояло многое. В опасной близости темнел Царицынский лес; деревья, раскинувшие свои узловатые ветви, дотягивались практически до самого вестибюля станции. И именно туда, в черноту и неизвестность, должен был повести людей Немов. Да, они опытные сталкеры, но лучше уж оказаться на открытой местности, где опасность хотя бы можно увидеть и хоть как-то подготовиться к ней, чем шарахаться от каждой тени и каждого звука в мрачном лесу. Но выбора у них не оставалось.

Луна неплохо освещала пространство вокруг – ночь была ясной. Справа виднелся небольшой просвет – там в былые времена располагался один из входов в Царицынский парк. Туда и направил свою группу Олег. Семь вооруженных людей в костюмах химзащиты осторожно пробирались к жуткому месту, ощетинившись оружием и контролируя каждое направление. Спустя пару минут лес засосал их, словно черная дыра. И никто не заметил, как спустя некоторое время по тому же маршруту скользнула одинокая фигура, явно торопившаяся не потерять из виду только что проходивших здесь людей.

Глава 7 Царицыно

Было темно, свет луны почти не проникал сквозь бурно разросшееся зеленое месиво из сплетений веток и лиан. Огромные, черные, поросшие мхом деревья-исполины будто грозились раздавить парня. Мише казалось, что они живые, у них есть глаза и они наблюдают за ним. Он постоянно озирался в ожидании угрозы, вздрагивал от каждого скрипа покачивающихся деревьев. «Какое ужасное место», – думал Миша, пытаясь представить, кто тут может жить. Та встреча с чудовищем возле павильона метро Орехово была еще жива в памяти, время не успело стереть яркие краски или разбавить их серостью будней в туннелях метро.

Немов сказал, что там, куда они направлялись, должны быть дизельные генераторы и оружие. Надо всего лишь пересечь Царицынский парк. «Если сталкеры сумели справиться с тем созданием, которое набросилось на меня, то они справятся и с другими, обитающими здесь», – убеждал себя Миша. Но на душе все равно было неспокойно.

«Главное – не соваться в Бирюлевский дендропарк, – вспомнил он слова проводника. – Там целая коллекция растений со всех уголков планеты была, кто знает, что там сейчас и во что они превратились. Одно лишь знаю – даже создания Царицынского парка обходят то место стороной, и тихо там, ни звука не слышно со стороны дендропарка».

Миша пробирался медленно и очень осторожно, по возможности избегая труднопроходимых участков, заросших высокой травой и лианами, напряженно вглядываясь в темноту. Вспыхивали и гасли огоньки глаз, иногда слышалось утробное урчание, но пока неведомые существа не попадались на пути.

Мише пришлось обходиться без фонарика, чтобы раньше времени не обнаружить себя. Иногда в просветах впереди он замечал спины сталкеров и отблески их фонарей, и от этого становилось немного спокойнее на душе. Миша предпочел бы, конечно, оказаться поближе или вовсе за спиной у кого-нибудь – рядом со сталкерами он чувствовал себя словно за каменной стеной. Но приходилось терпеть и не срываться на бег, удерживаясь на достаточном расстоянии от отряда.

Следуя за сталкерами, Миша вспоминал разговор с Сергеем Вильдером, когда они вместе с Немовым шли по длинному, пустому и мрачному туннелю к Домодедовской:

– Там опасно.

– Это из-за этих тварей? – Миша снова вспомнил похожее на кошку огромное животное, прыгнувшее на него, и его пробрал озноб.

– Есть кое-что пострашнее. Там, за деревьями, посреди парка стоит Царицынский дворец. Гиблое место. Поговаривают, что в его окнах горит свет, а сам он цел и невредим, и не тронули его ни время, ни ракеты, словно и не было никакого конца света, – Вильдер шумно выдохнул. – Вот только практически никто, оказавшийся поблизости, оттуда не вернулся.

– Как Кремль? – Миша вспомнил то, что рассказывал ему Немов раньше.

– Может быть. Я этого не видел. Наверное, поэтому и жив.

– А вы сами в это верите?

– Я верю в то, что вижу.