Рожденные Смершем

А тогда, 12 мая 1944 года, ей и севастопольцам казалось, что даже камни лучились радостью и счастьем. Счастье и радость переполняли сердца и души десятков тысяч горожан, бойцов и командиров Красной армии, моряков Черноморского флота, заполнивших приморскую набережную, Константиновский равелин и 35-ю береговую батарею. Долгие 664 дня и ночи севастопольцы, а вместе с ними жители Крыма ждали, верили и надеялись, что наступит этот час, этот незабываемый миг, когда они снова смогут с гордостью произнести столь бесконечно дорогие и близкие для их сердец слова: «Мы победили!» Они звучали повсюду: над морем, над Графской пристанью и над Малаховым курганом.

Среди счастливых победителей не было Леонида Георгиевича Иванова. К тому времени его перевели в отдел Смерша 5-й Ударной армии, назначили на вышестоящую должность начальника отделения, и только через 25 лет он снова побывает Крыму. На этот раз вместе с сыном они пройдут по тому пути, где в 1941–1942 годах ему пришлось испить до дна горькую чащу поражения и где Проведение уберегло его от смерти.

Это произошло в Керчи в декабре 1942 года.

«…мы шли с комиссаром батальона Ковальчуком в направлении Приморского бульвара. Немецкие самолеты бомбили город <…> я поднял голову и увидел падающую прямо на нас бомбу. Не говоря ни слова (не было времени), я сильно толкнул комиссара в подворотню. Он упал, и рядом упал я. В это время разорвалась бомба, которая точно угодила в стоящий рядом четырехэтажный дом. Дом был разрушен. А в этом доме находился штаб десантно-морской части. Многие офицеры и матросы были убиты, многие ранены. Мы с комиссаром были сильно оглушены и легко контужены <…>

После войны, в конце 70-х годов, я был в Керчи, разыскал указанную выше подворотню и сфотографировался на ее фоне вместе с сыном»[36].

Радость и счастье, которыми в те майские дни жили Антонина и боевые товарищи Леонида Георгиевича по отделу Смерша 51-й армии, он испытал месяцем раньше, 10 апреля 1944 года. Так распорядилась судьба, что ему пришлось участвовать в освобождении Одессы, а она занимала особое место в жизни Леонида Георгиевича. В 1941 году с августа по 15 октября он участвовал в ее обороне и одним из последних защитников с тяжелым сердцем в составе группы военных контрразведчиков на пароходе «Волга» покинул город.

Спустя три года Леонид Георгиевич, пройдя через тяжелые испытания первых лет войны, возвратился к местам первых боев. На этот раз ему и оперативно-боевому отряду, сформированному из числа наиболее опытных сотрудников Смерша, было поручено проникнуть в Одессу и внезапным налетом захватить руководителей местного отделения абвера, а также архив. В нем особую ценность представляли агентурная картотека и списки коллаборационистов, сотрудничавших с оккупантами. Поставленную задачу Леонид Георгиевич и его боевые товарищи, не потеряв ни одного человека, успешно выполнили. По итогам операции руководство отдела Смерша 5-й Ударной армии представило его к награждению орденом Отечественной войны 2-й степени. О ее результатах он скромно писал:

«…нам удалось выявить и арестовать крупных предателей и активных немецких пособников. Некоторые из них впоследствии были приговорены к смертной казни через повешение»[37].

Преследуя отступающего противника, части 5-й Ударной армии вышли к Днепру, в нижней части его течения. Водная преграда и мощные оборонительные укрепления, возведенные противником, вынудили советское командование к перегруппировке сил и переходу к позиционным боям. Они продолжались с середины апреля, вплоть до начала августа 1944 года, и сопровождались интенсивной тайной войной. Абвер и «Цеппелин», не считаясь с потерями, перешли к массовой заброске агентуры в расположение частей 3-го Украинского фронта и 5-й Ударной армии.

Как отмечал Леонид Георгиевич,