Рожденные Смершем

13 августа 1949 года в кабинете секретаря ЦК ВКП(б) Маленкова сотрудники МГБ арестовали Кузнецова. Вслед за ним в течение нескольких недель в камеры отправилось несколько сот партийных и хозяйственных работников Ленинграда. Сакральной жертвой пал один из самых талантливых и молодых руководителей новой генерации управленцев, член политбюро ЦК ВКП(б), председатель Госплана и заместитель главы правительства, выходец из Ленинграда Николай Вознесенский. Ему и остальным «заговорщикам» предъявили обвинение в том, что они «…объединились в антисоветскую группу с целью превратить ее в опору по борьбе с партией и Центральным Комитетом ВКП(б) <…> отрыва ленинградской организации от ЦК ВКП(б) и в намерении превратить Ленинградскую организацию в свою опору для борьбы с партией <…> взорвать партию изнутри и узурпировать партийную власть <…>»

30 сентября 1950 года Военная коллегия Верховного суда СССР приговорила Вознесенского, Кузнецова, Родионова, Попкова и еще 19 других участников, проходящих по т. н. «ленинградскому делу», к высшей мере наказания. На следующий день их расстреляли, остальные «заговорщики» — 85 человек получили разные сроки — от 5 до 25 лет, а еще 105 отправились в ссылку на срок — от 5 до 8 лет.

Казалось бы, Абакумов, с блеском выполнивший очередное задание Сталина, мог бы причислить себя к бессмертным, но то была иллюзия. Власть, тем более тоталитарная, не терпит свидетелей своих неблаговидных дел, и потому Абакумов, как и его предшественники — руководители НКВД Генрих Ягода и Николай Ежов, был обречен.

Споткнулся Абакумов на очередном «заговоре», вызревавшем в сознании Сталина — «заговоре международного сионизма». Известный советский кардиолог профессор Яков Этингер, оказавшийся одной из жертв этого «заговора», был арестован и помещен в камеру Внутренней тюрьмы на Лубянке. Следствие в отношении него вел старший следователь по особо важным делам подполковник Михаил Рюмин. Он применил к Этингеру весь пыточный арсенал, но так и не добился признательных показаний. И тогда Абакумов распорядился перевести упрямого подследственного в Лефортовскую тюрьму, отличавшуюся более суровым режимом содержания.

В марте 1951 года, находясь в карцере, Этингер скончался. «Бдительный» Рюмин, не без подсказки «товарищей сверху», заподозрил неладное и сигнализировал наверх.

«… Абакумов, чтобы скрыть улики сионистского заговора, распорядился установить для Этингера более суровый режим и приказал поместить в самую холодную и сырую камеру, что и привело, особенно после приступов грудной жабы, к смерти Этингера».

Сигнал не остался без внимания тех, кто опасался дальнейшего усиления и возвышения Абакумова. Не без помощи Берии и Маленкова «бдительный следователь» подготовил письмо-разоблачение на имя Сталина. В нем Рюмин писал:

«….арестованный еврейский националист врач Этингер признал, что при лечении т. Щербакова А.С. имел террористические намерения в отношении его и практически принял все меры к тому, чтобы сократить его жизнь. Абакумов не сообщил ЦК о показаниях Этингера и помешал тем самым выявить законспирированную группу врачей, выполняющих задания иностранных агентов по террористической деятельности против руководителей партии и правительства».

Реакция Сталина на донос Рюмина последовала незамедлительно. 4 июля 1951 года Абакумова отстранили от дел, 12-го арестовали вместе с женой Антониной Смирновой — дочерью известного эстрадного артиста. Исполнители воли Вождя в приступе собачьей преданности не пощадили даже малолетнего сына, он тоже оказался в одной камере с матерью. Абакумову и семье пришлось пройти все земные круги ада, на которые он еще недавно обрекал других, будучи министром госбезопасности.