Рожденные в СССР

- Разбираешься, - удовлетворенно кивнул Петровский.

- Ты-то сам чем здесь дышишь?

- Он у нас бывший местечковый олигарх, - пришел черед подначивать Гордееву. – Все вздыхает о своих миллионах.

- Какой олигарх, Ванька! Все в делах и заботах за копеечку.

- Ну-ну.

- Не пыли! – Василий допил кружку и начал колупаться в рыбе. – Масштаба мне здесь не хватает, парни, дела большого.

- Сейчас где?

- Да устроился пока по снабжению, жду масштабный проект. Это же Сибирь, скоро в Ханты Манси такое начнется, только поворачивайся! Думаю, потом туда рвануть, то же по снабжению. Там тот еще поток средств и бардак будет, только крутись!

- Не боишься ОБХСС?

- Не таких обходили, Костя. В девяностые суровей люди подкатывали, что мне эти милицейские бздуны? Сам знаешь, офигел в натуре – у них тут реально все по закону. Прикинь?

- А контора прижмет?

Петровский разу замер.

- Вот это реальные пацаны, уже хрен соскочишь. За государство думают, им местные прикиды по барабану. Но и для них козыри найдутся. Прорвемся, не впервой!

- Рисковый ты чувачок.

- Да привык как-то. Да тьфу ты! Ну и дрянь в этой убогой лачуге продают. Ну что за люди? Вокруг страны моря, океаны, не счесть, а здесь ни креветок, ни кальмаров сушеных.

К столику нетвердым шагом подошел замшелый мужчина с потертым лицом, грязными ботинками и замызганной кружкой пива в руке.

- Привет честной компании!

- Лоханкин, ты-то здесь откуда?

Константин с любопытством уставился на известную в некоторых кругах попаданцев личность. Ему можно было дать лет пятьдесят, значит, по их времени… Старик он и есть старик, даже помолодевший на тридцатник. Старость ведь больше явление не физическое, а созревает внутри головы и весьма портит характер. Как тело со временем накапливает в себе ядовитые отходы, так и наша душа постоянно пачкается в обрыдлой обыденности жизни.

Лоханкин так и не смог преодолеть собственный «комплекс пенсионера». Вот он и при советской власти начал требовать себе повышенную пенсию, отказывался работать и являлся постоянной головной болью для «кураторов». В конце концов, ему оформили «левую» инвалидность. На жизнь тунеядцу из будущего хватало, да и халтурить в рамках приличного ему не мешали. Вот и сейчас он выставил напоказ пачку дорогого «Космоса» и блеснул глазами.

- Я, молодые люди, сегодня сумел продать проект «вечной батарейки».

Петровский не выдержал и заливисто захохотал. Маслов понял, что те встречаются уже не в первый раз и также улыбнулся.

- Зря смеетесь, в этой убогой совдепии ничего с годами не меняется, – обидчиво парировал насмешки старик и заговорщески пододвинулся ближе. – Не желаете разбавить янтарный напиток благородным крепким?

В его руках ловким движением возник «мерзавчик». Распитие водки здесь, вообще, не приветствовалось, но полностью и не возбранялось.

- Не, я пас. Завтра халтура, - поднял руки Константин.

- Мне наливай, – Гордеев привычно подсунул кружку под стол, затем ответил удивленным товарищам. – А чего? Завтра выходной, в общаге делать нечего. Телевизора нет, по радио фигня всякая, читать не приучен.

- Как же культурный отдых, Ваня?

- Василий, ну не жил я никогда культурно, нечего и начинать! В киоск зашел, пивка взял, дома сел у телевизора, каналов полно, летом в выходные на дачу, шашлык, то-сё. Так что вот сейчас бахну и к ребятам во вторую, в картишки перебросимся. Да и добавиться у них всегда есть чем. Потом ответно проставлюсь. Так и живем! Зато голова ни за что не болит. Пусть начальство думает, я не приучен.

Маслов поднял глаза и наткнулся на понимающий взгляд Петровского. Даже их совершенно фантастическое попадание в прошлое и резкое омоложение организма не может так сразу поменять характер и взгляды на жизнь. Ха, а они собирались с этими людьми коммунизм построить к началу тысячелетия. Наивные прожектёры!

- Дело твое. Давайте, будем! С пятницей тебя, Новосиб!

Глава 7 21 июня 1975 года. Подмосковье. Дачные посиделки

Генерал армии Ахромеев по случаю выходного и жаркого дня был одет в просторные брюки и рубаху-ковбойку. Он вышел на дорожку и с наслаждением вдохнул пряный воздух соснового бора, отдающего смолой и нагретым на солнце деревом. Со стороны речки благодатно дохнуло холодком проточной воды, свежестью еще не увядшей летней растительности, вольно раскинувшейся вдоль берегов. Последние в этом июне одуванчики желтели на зеленом лужке, контрастно выделяясь на фоне белоснежных головок уже отцветших соседей.