Рожденные в СССР. Прорыв (СИ)

— Вопрос, конечно, интересный. Да хотя бы тем, кто получил выгоду после распада Союза. Нуворишам, олигархам, новой власти. Они же все эти годы плодили исторические мифы, на них их власть и держится. И основной из созданных верхушкой мифов — что СССР был обречен. Большой своре миллиардеров и тех, кто их много лет обслуживает, невыгодна правда. Она же их погубит!

— То есть архивы могут эти мифы опровергнуть?

— Конечно!

Семену понравился блеск в глазах полковника. А он очень умный человек! Выделил из сказанного им самое важное. Так не забудь, где полкан преподает. В Академии! Элита Советской армии и разведки в частности. Глядя на них, подсуетился и Мясников:

— Ты не доверяешь КГБ в целом или кому-то в частности?

Семен снова выдохнул и резко заявил:

— У меня есть большие сомнения в председателе комитета. Возможно, он и виновник нашего будущего поражения. Нельзя такое провернуть, не имея в органах внутренней безопасности поддержки. Как и удержать власть в последующем. У нас многие считают, что преемники КГБ занимаются в будущем большим бизнесом и для этого стерли всех свидетелей и зачистили документы. Ради таких денег люди готовы на все. И охранять они будут свои позиции до последнего.

Стаханов отшатнулся и внимательно изучил лицо Семена:

— У тебя будут какие-то конкретные доказательства? Обвинение веское. И это здорово повлияет на наши возможные действия.

— К сожалению, пока лишь косвенные. Одно из главных — Андропов своими телодвижениями приблизит к себе и продвинет на высокий самого главного виновника развала СССР. Будущего генерального секретаря Михаила Горбачева. Против этого ставропольского выскочки выступили в своем времени многие достойные люди из партии и правительства. Да и сам он был с душком уже давно. Думаю, если сейчас провести расследование, то можно много чего откопать.

Полковник что-то почуял в выражении глаз Ракитина и выразил общее мнение:

— Ты продолжай, раз начал.

— Не знаю, в курсе вы или нет, но наш юг, как и часть национальных республик пропитана духом взяточничества и кумовства.

Мясников вскинулся:

— Не слишком ли громкие обвинения, Семен?

Но его, как ни странно, остановил Рашид:

— Он прав, Ваня. Проблема назрела и перезрела. У меня родственник в ОБХСС работает, так такое рассказывает! Я бы к словам Семена прислушался. Раз были у людей сомнения, значит, взялись они откуда-то.

Стаханов рубанул рукой воздух:

— Что-то еще?

— Кажется, их второе главное управление занимается контрразведкой?

— Да.

— Очень много в ваши годы будет провалов и откровенных предателей. То есть контора увлеклась прессингом диссиды, инакомыслящих, политическим сыском и прозевала предательство в своих рядах. Или кто-то закрывал на это глаза.

— Серьезное обвинение.

— Да, согласен.

Стаханов тяжело вздохнул и потянулся за чайником:

— Сеня, а фамилии и явки у тебя есть?

— Надо поискать. Хотя это не совсем мой профиль. Вот будущих барыг и олигархов я хорошо знаю. На них собран отдельный архив.

— То есть точнее никак?

— Сейчас не готов сказать. Но знаете — вот какая странная штука. В этом новом теле я начал вспоминать давно позабытое.

— Ясно, — полковник выпил полную чашку и поставил её на стол. — Я почему на этом акцентировал внимание. Ведь это одно из доказательств. Ниточка, за которую можно потянуть. Осторожно потянуть. И вот что, товарищи офицеры. Вы уже поняли, что только что стали носителями государственной тайны? Ответственность ощущаете?

Мясников дернулся:

— Товарищ полковник, если уж я в будущем родину не предал, то сейчас тем более.

Лицо Феткулина заходило желваками:

— У меня пока один вопрос, что делать будем?

Ответил за всех, к удивлению ГРУшников Ракитин:

— Ищем для меня и аппаратуры серьезную нычку и тихонько подбираем союзников.

Мясников лишь крякнул:

— Семен, ты точно в разведшколе не учился? Задатки имеются.

— Иван, в лихие девяностые я проводил расследования криминального мира Северной столицы, прозванной по одноименному фильму Бандитским Петербургом. Если ты считаешь, что это как-то отличается от вашей деятельности за линией фронта, то здорово ошибаешься.

— Етишкины пассатижи! Это, что получается — в родном городе, как в тылу врага? — выразился в сердцах Стаханов и снова крутанул головой.

— Тащ полковник?

— Что товарищ полковник? Работаем! Семен, можете выйти? Нам посовещаться нужно.

— Надеюсь не в выборе леса, где меня стоит закопать!

Стаханов пронзительно уставился на гостя:

— Ну и шуточки у вас там в будущем!

Когда остальные ушли, Мясников тщательно проверил замок и начал прикручивать к двери толстую цепочку.

— Надо бы дверной глазок вкрутить, но мы здесь долго не будем.

— Вы что-то уже решили? — с подозрением посмотрел на старлея Ракитин.

— Пока нет. Мы же только что все узнали, но работа уже пошла.

— Не посвятишь?

Мясников повернулся и окинул гостя из будущего внимательным взглядом.