Рожденные в СССР. Восхождение

  Тем более что процент попаданий в остальные союзные республики был предельно низок. Да и после расселения попаданцев почти все они остались жить в РСФСР и других славянских республиках. Память о кровавых девяностых сидела у большинства в печенках. В республиках обижались, но жесткой установки на место жительства попаданцев сверху так и не пришло.

  По другую сторону зала деловито восседали высокие блондины в импортных костюмах. К гадалке не ходи – это прибалты. Охлаждение центра к балтийским республикам и урезание подпитки из бюджета не произвело на них должного впечатления.

  Лабусы сейчас больше присматривались к возможным экономическим послаблениям, желая отыграться на хорошо знакомом поле и уже проявили на нем большую энергичность. Буржуйчики есть буржуйчики. В принципе власть этой частной инициативе особо не мешала, придавая видимую законность, но, судя по всему, примечала все мелочи и записывала в толстый блокнотик. Нынче больше гоняли за откровенное русофобство.

– Что на часы смотришь? – заметил некоторую нервозность Холмогорцева Шувалов.

– Да ребята уже должны подъехать. Где застряли? Пойду вниз, встречу, чтобы нас не искали.

  В просторном вестибюле Центрального клуба царила вечерняя суета. Народ подходил с работы, чтобы пообщаться с друзьями или посетить занятия. Дружными группками фланировали студенты, молодежи было безумно интересно пообщаться с людьми из будущего или послушать лекции, которые больше нигде не услышишь.

  Иногда в ОЗП выступали известные ученые или популяризаторы науки. В ходе знаковых перемен они стали не менее востребованы, чем чистые люди науки. Скорый информационный переворот стоило готовить заранее. Ведь кроме молодежи, впитывавшей новое как губка, еще есть люди постарше, которых также стоит подучить и подготовить. Отделения ОЗП этим как раз и занимались. Им по понятным причинам советские люди доверяли больше.

  Неожиданно на глаза Степану попался смутно знакомый парень. Высокий рост, широкие плечи записного спортсмена, лобастая голова, большие глаза, цепко ощупывающие пространство. По поведению и одежде заметно, что из «наших». Где-то он его видел? Точно, сегодня утром на бульваре! Степан обратил внимание на импортный фотоаппарат, которым снимал этот парень. Холмогорцев в молодости увлекался фотографией и марку знаменитой немецкой техники тут же признал. Подошел, разговорились. Он вроде откуда-то с Сибири приехал в столицу по делам, да заодно забрать приз из редакции «Комсомолки». Он этот фотоаппарат вроде как выиграл. Молодец!

– Привет! Какими судьбами?

  Молодой человек быстро обернулся, была в нем хватка борца, затем его глаза радостно блеснули, а рот разошелся в искренней улыбке. Это очень понравилось Степану, человек, значит, открытый.

– И тебе наше с кисточкой. Ты в ОЗП работаешь?

– Нет, мы с друзьями тут сидим, – Холмогорцев кивнул в сторону ресторана. – Извини, запамятовал имя твое. Я Степан Холмогорцев.

– Константин Маслов, – готовностью протянул широкую лопату кисти сибиряк. Они крепко пожали друг другу руки, как будто оценивая силу другого.

  Степан озадаченно хмыкнул. Даже для его хвата, закаленного ежедневным летним копанием, мощь этого парня оказалась существенной.

– Силен, Костя. Сразу видно, что сибиряк! Давай с нами посиди, там все наши, приятные люди. Или торопишься куда?

– Да вроде нет, – Маслов оглянулся. – Все дела спешные переделал, сюда случайно зашел, мало ли что интересное. Тут говорят концерты бывают неплохие.

– Вот как раз скоро в ресторане одна местная джазовая группа будет выступать. Сейчас только подождем друзей. Ага, вот и они!

  От входа шли две пары, впереди девушки, молодые люди позади их закрывали и отряхивали зонтики.

– Ребята, ну где вас носит?

– Извини, брат, в такую погоду такси не дозовешься. Как Димка уехал, блат у нас кончился, – Бадаев скинул плащ и протянул Истомину, тот уже успел занять очередь в гардероб, затем подал руку Маслову. – Гоша

– Костик!

  Судя по всему, сибиряку такой простецкий подход понравился. Подошел Истомин, также познакомился, а Холмогорцев перехватил странный взгляд, брошенный Масловым в сторону питерского товарища.

  Спутницы появились немного позже, им надо было «причапуриться». Высокую девушку с копной уложенных по самой последней моде роскошных каштановых волос Степан знал. Верочка Смирнова, новая пассия Бадаева. Она была в безумно красивом приталенном платье самой последней коллекции «Моды будущего».

  Вторая нимфа по сравнению с Верой броской красотой не блистала. Скромная худенькая блондинка с необычайно тонкими, но очень изящными ручками. Сразу видно, что эта девушка порождение холодного Питера. И походка…С такой ходят обычно королевы. И Степан успел заметить взгляд Николая. Неужели?

– Это Любава, моя стенографистка и, в общем, помощница. Решили вместе в Москву прокатиться.

  Девушка мило улыбнулась, а Холмогорцев в первый заметил на лице Истомина смущение. Однако! Этот товарищ мог бросить прямо в лицо упрек самому секретарю ЦК, а тут…

– Ребята нас ждут наверху! Костик, не отставай.