Рожденные в завоеваниях

Турак задумался о проблеме: браксаны, контролировавшие все, что имело значение в Холдинге, давно вооружились против возможных наемных убийц, с умом используя закон и традицию. Не было более ужасного преступления, чем убийство чистокровного браксана, и ни за одно преступление кара не следовала так быстро. Если совершалось подобное немыслимое действие, то можно было закрыть глаза на все существующие законы, и не щадить никого из людей. Если убийца — даже подозреваемый в убийстве — просил убежища на какой-то планете, и если эта планета оказывалась достаточно глупой, чтобы принять его, то и ей, и ее населению предстояло поплатиться за это, жизни ее обитателей уже ничего не значили и их можно было уничтожить от имени браксанского правосудия. И горе убийце, которого поймают! Для него предполагались пытки, как древние, так и современные, проливающие кровь и бескровные, имплантанты в нервы, специально рассчитанные, чтобы лишить человека чувства собственного достоинства и силы, но не давая ему умереть. Это была такая мрачная картина, что раньше часто портила мечтания Турака о мести и показывала, что они являются не более, чем беспомощными грезами. Но только не теперь.

Он начал планировать.

Как браксан убивает браксана? Жаоры носят только представители этого племени и оставляют рану, по которой можно определить, чем она нанесена. Яд доступен только членам главной расы и опять же сразу же свидетельствует, что убийца принадлежит к ней. Кроме всего этого существует необходимость открытого столкновения, что значительно усложнит дело. Но Турак являлся типичным представителем своей расы и не мог пойти на отмщение, не удовлетворив самолюбия — он хотел заставить Сечавеха понять, кто устроил нападение. В этом заключалась самая большая опасность.

Было слишком много вариантов. Турак пытался убедить себя в этом, но ему не удавалось. Проходили дни, полные унижения, поскольку у него нет прав на свое имя или на собственных женщин, дни, когда он боролся с желанием напиться до беспамятства, как часто делал в прошлом. Когда-то он мечтал завоевать наследство, этого казалось, хочет и Сечавех. Наконец Турак понял, что это невозможно. Его отец мучил его, нарочно и со знанием дела, давал обещание предоставить независимость, только чтобы потянуть время. Кайм’эра сделал врага из собственного сына; и теперь Турак намеревался заставить отца платить по счету.

Шаг за шагом он продумывал месть.

Если он убьет Сечавеха, то станет известно, что он мертв, этого не избежать. Какой-то захудалый лорд может исчезнуть на неопределенный срок, но не один из кайм’эра. Поэтому смерть Сечавеха должна выглядеть, как несчастный случай.

Но для Турака было бы глупостью ставить жизнь на такую хитрость. Он прекрасно знал, с какой легкостью Центральный Компьютер может обработать сотни несвязанных фактов и вывести из них простой, ясный вывод, который выявит тайные действия человека. Турак видел, как такое делается, и не испытывал желания понести кару. Итак: если он убьет Сечавеха, независимо от того, как тщательно подготовится и все сделает, весьма вероятно, что расследование до него доберется.

«Если только оно не покажет на кого-то другого», — подумал он.

И так он вступил в браксанскую политику.

Турак начал обращать внимание на Дом Сечавеха, и хотел получить как можно больше информации, не используя файлы Компьютера — потому что если ими воспользоваться, это будет зарегистрировано, а ему следовало избегать фиксации любой деятельности, связанной с его планом. Было бы легче, если бы он уже получил наследство, поскольку ему требовались те, кто помог бы вести наблюдение за его жертвой. Однако, ему предстояло работать одному и это было значительно труднее.

Он составил список имущества Сечавеха — того, о котором знал. Затем проконсультировался с компьютером Дома для получения общей информации, и смог пополнить список оттуда. Турак никогда не спрашивал ни о чем прямо. Иногда ему требовались десятые доли дня и даже целые дни для придумывания точной формулировки запроса, чтобы те, кто станет ее анализировать, не смогли определить, какая информация ему на самом деле требовалась. Например, Айяра — Турак подозревал, что у его отца там имеется доля в горнодобывающем деле, и сын рассматривал возможность использования подземных лабиринтов для засады на Сечавеха. Но Турак не мог спросить об этом компьютер напрямую. Вместо этого он изобразил ложный интерес к подобным вещам, словно готовил портфель инвестиций к тому времени, как станет вести самостоятельную жизнь. Он изучил залежи полезных ископаемых на сотне планет и тысячу компаний, и медленно, задавая правильные вопросы в нужное время, добрался до Айяры. Наконец его усилия были вознаграждены, потому что компьютер сообщил ему об интересе Сечавеха на планете, компаниях, с которыми он имел дело, и множество других деталей, касающихся кайм’эра. Самая важная информация пряталась под лавиной косвенных фактов. Теперь любой, кто запросит компьютер, не исследовал ли Турак специально владения Сечавеха, получит отрицательный ответ.