Рожденный диким

Не буду врать, они были не слишком довольны, но Каллэн отвез нас туда, и они были очень впечатлены моим выбором. Я имею в виду, посмотрите на него. Если кто-то и является олицетворением обособленной жизни, так это Каллэн.

Так что они не то чтобы дали нам свое благословение, но и не были неприветливы. На самом деле я думаю, что моя мама даже полюбила Каллэна за ту неделю, что мы были там.

Потом я вернулась в колледж, и мне пришлось начать строить планы, и все начало разваливаться. Сказали, что мне придется остаться на второй год, и на этом основании меня лишили стипендии. Я была в ужасе. Все, ради чего я упорно трудилась, вот-вот у меня отнимут…

Но я не рассчитывала на силу семьи.

Если есть что-то, что отличает Пакт, так это то, что они заботятся о своих. Деньги от шахт идут в общий котел, и они должны голосовать и одобрять любые расходы, но они активизировались. Очевидно, появился даже Тулак, пробормотал одно-единственное слово «да» и снова вывалился наружу. Я до сих пор не встречала его.

Короче говоря, повторение года не будет проблемой. И нет денег на оставшуюся часть моего обучения. И я не думаю, что недостатка в присмотре за детьми тоже не будет, тем более, что за последний день я довольно часто видела здесь шерифа Холли. Что-то происходит между ней и Варгром, я почти уверена, но поскольку я единственная, кто, кажется, заметила, я молчу, по крайней мере, пока.

— Они чертовски идеальны, — шепчет Каллэн, протягивая мне близнецов. — Не могу поверить, что ты это сделала.

— Это действительно так редко?

— Одна редкость, детка, — говорит он, гладя меня по голове. — Две девочки? Неслыханно.

— Спаривание волвенов и людей равносильно мальчикам, как сказал мне мой муж, — с ухмылкой говорит Санберст. — Уж я то знаю. Ты хоть представляешь, сколько едят четыре подрастающих мальчика-волвена?

— Это маленькие чудеса, — говорит Роарк.

И я киваю, баюкая то одну, то другую на руках.

— Это чудеса, — шепотом говорю я, встречаясь глазами с Каллэном.

— Не потому, что они девочки. Потому что они наши. Судьба действует таинственным образом.

Он целует меня в лоб.

— Разве я этого не знаю?

Эпилог 2

Каллэн

Восемнадцать лет спустя

— Я так взволнована, — говорит Сестина. — Что ты запланировал?

— Это сюрприз, — говорю я ей.

Я паркую джип, которым заменил ее разбитый еще до рождения близнецов, планируя подвезти нас к моему любимому месту. Когда все трое детей заняты, я решил взять свою прекрасную пару в романтическое путешествие на ночь, только мы вдвоем, чтобы наслаждаться друг другом долго и медленно, чего не случалось уже некоторое время.

Жизнь не может быть дальше от того, что я себе представлял так давно. Счастливая жена, которая много работала, чтобы вырастить наших детей, пока училась в колледже. Ее интеллект никогда не переставал меня удивлять. Мы подождали, пока девочкам исполнится год, прежде чем попробовать еще раз, зная, что нам повезло, что они у нас есть, и если этого не произойдет, то этому просто не суждено было случиться.

Судьба подарила нам здорового, счастливого мальчика, который пополнил нашу семью.

Сестина и я построили хижину побольше, расширяясь с годами, чтобы вместить нашу растущую семью, надеясь, что однажды она будет заполнена внуками. Наши дети достаточно выросли, чтобы найти свой собственный путь в жизни, и все уладилось в мирное существование, на которое можно было только надеяться.

Наша любовь друг к другу только растет. Наша страсть никогда не угасает

— Ты уверен, что это сюрприз? Я знаю, куда ведет эта тропа, — говорит она мне, и ее игривое подшучивание вызывает у меня улыбку.

— Да, но знаешь ли ты, что здесь у меня? — спрашиваю я, вытаскивая корзину для пикника из джипа и беря ее за руку. Я веду ее по короткой тропе, пока мы не оказываемся на выступе утеса, где я все еще наслаждаюсь восходом солнца.

Она задыхается, когда замечает подушки и одеяла, которые я уже расстелил заранее, и оглядывается на все, что я сделал, когда солнце начинает садиться, сияя красным и фиолетовым от полевых цветов, окружающих раскрытые деревья.

— Это красиво, — говорит она.

— Как и ты.

— Какая я счастливая женщина, что у меня есть пара, который по-прежнему смотрит на меня так.

— Помнишь, когда я впервые нашел тебя? — спрашиваю я, поворачиваясь к ней лицом. Я знаю, что удивил ее. Романтикой. Теперь я хочу полакомиться ею, пока солнце угасает.

— Как я могу забыть? — спрашивает Сестина.

— Ты помнишь, как это было? — спрашиваю я, крадясь в ее сторону, пока она делает несколько шагов назад, пока не упирается спиной в дерево.

— Насколько я помню, — говорит она, — ты был диким и страшным, — ее зрачки расширяются в угасающем дневном свете. — Я была уверена, что ты меня съешь.

— И я тебя съел, — рычу я. Я делаю два гигантских шага к ней, срывая с нее платье. Она осталась стоять в лохмотьях, и только ее лифчик и трусики покрывали ее великолепное тело.

Она смеется, ее рот широко раскрывается, когда солнце освещает ее медные кудри.

— Что мне теперь надеть домой?