Рожденный для войны (СИ)

Михаил плавно затормозил. Наверное, надо было предупредить раньше, что они едут в город, но он всё откладывал разговор. Просто не мог заставить себя рассказать. Аня, едва машина замедлилась, резко открыла дверь и выскочила наружу. Отбежала в сторону на метр и вид у неё при этом был крайне недовольный. Михаил спокойно вышел следом и обошёл машину так, чтобы стоять напротив Ани. Почти сразу и остальные последовал их примеру, только заняли место чуть в стороне, сгрудившись вместе. И все молчали, как будто никто не решался нарушить глухую полуденную тишину. Даже птицы на деревьях и те щебетали как будто вполголоса, ветер не шелестел в листьях, и только кузнечики, притаясь в траве, трещали без умолку.

— Миша, ты сказал — нас будут ждать, — начала Аня. И сейчас в голосе слышались стальные нотки. Да, хоть и взбалмошная, хотя ещё почти девчонка, но она была дочерью наследника главы клана. — Зачем ты свернул к Ярославлю? Ты сказал, нас будут ждать, но единственная укреплённая точка в окрестностях — это поместье твоего отца. В условиях клановой войны город — это ловушка, значит, все наши должны отступить к поместью. Там казармы гвардии рода. Что ты не договариваешь?

Наверное, самым правильным было бы соврать. Потому что если честно — девочки хоть и вели себя взросло и боевито, всё равно ещё дети. От слов, которые Михаил сейчас должен будет произнести, темнело в глазах и больно сжимало сердце. Сразу как он откроет рот — у девочек закончится детство. То есть на самом деле оно закончилось сегодняшним июньским утром в четыре часа утра, просто девочки про это пока не знают. Вот только тем, кто сейчас идёт по их следу убивать — плевать на возраст. Нет, может быть, даже в этой ситуации можно отыскать красивые слова, достоверно соврать, продлить розовые иллюзии. Михаил слишком часто видел, чем это оборачивается на войне. Сладкая ложь для солдата как наркотик, с каждым разом нужно всё больше и всё сильнее. А потом в какой-то момент ложь перестанет действовать, человек посмотрит в глаза правде — сам сломается, и товарищей в могилу утянет. Все они отныне солдаты маленькой клановой по средневековому глупой войны. И как командир — своим бойцам врать Михаил не имеет права.

Михаил сделал шаг в сторону от машины и вызвал орифламу. Едва она появилась в его руках, остальные всё поняли сразу. Маша и близнецы смогли устоять на грани истерики, хотя Михаил по тому, как они застыли столпами, а лица исказила страшная гримаса, понимал, чего творится в душе. Навзрыд, взахлёб заплакала Женя. И страшно, как подраненное животное на одной ноте завыла Аня.

Женю прижали к себе Маша и близняшки — чтобы утешить, и этим удержаться самим. Аню обнял Михаил.

— Зачем? Зачем всё это? Зачем ты меня взял? Они все, все умерли да? — заорала Аня. — Лучше бы я осталась, приехали Воронцовы и меня там убили. Как остальных.

— Не смей! — рявкнул на неё Михаил и встряхнул за плечи. — И думать не смей. И остальные не смейте. Они живы, пока мы про них помним. Да, они погибли — но чтобы жили мы с вами. Пока мы живы — род наш жив. А с ним живы и наши близкие, как душа рода. Они не просто передали мне орифламу.

— Ты знал… — прошептала Маша. — Когда ты к нам пришёл и сказал включить телевизор, ты уже тогда знал.

«Если сейчас и Машка сорвётся — нам точно конец», — подумал Михаил. Потому говорить начал спокойно и размеренно, стараясь вложить побольше веса в свои слова.

— Да. Знал. Под Ярославлем были казармы нашей гвардии, наши смогли отбить первое нападение, но было понятно, что поместье обложили и не вырваться. Зато они знали, что мы далеко, нас обнаружат не сразу. Слышите? Наши родители дрались насмерть, чтобы оттянуть на себя силы врага, но мы успели уйти. Уцелеть, набрать силы. Возродить род. И отомстить. Вы поняли? Если мы сейчас сдадимся, значит, они дрались и погибали зря.

Аня зарыдала, но это было уже к лучшему. Пусть лучше проплачется, чем как за минуту до этого сходит с ума. Маша наоборот, кажется, смогла взять себя в руки. Ну да, её отец занимался клановой гвардией, её часть рода много поколений была военными.

— Миша, ты получил приказ главы клана, план эвакуации и с ним орифламу. Так?

— Да.

— Что нам приказали? Да, я согласна с Мишей. Мы будем драться. И победим. Потому что мы Столешниковы. Миша, ты ведь с самого начала действовал по плану. Что дальше?

— Давай, Миша, — сквозь слёзы поддержала Аня. — Я… Ты прав. Я выдержу, мы — выдержим. Что нам делать?

— Наша задача на данный момент — выйти из-под удара. Род — это не фамилия, а мы с вами. Яна, Юна, ваш отец успел сообщить следующее. Вы от его имени, и мы все вместе с вами прорываемся к Геральдической палате и создаём новый дворянский род — Тёмниковы.

Аня, которую в силу её положения в роде пичкали разными правилами, кодексами и законами куда больше, чем остальных, сообразила мгновенно.

— Императорская защита нового рода. Логично. Остальные нас сдадут, но с Его Величеством даже Воронцовы ссориться не рискнут. Это на сейчас. А дальше?