Рожденный Грешником

Мы заворачиваем за угол и входим в то, что должно быть залом или кабинетом, и я почти ахаю от удивления при виде вальяжной фигуры, развалившейся под навесом из роз и резного мрамора.

Наблюдатель... женщина?

- Привет, Иден. Так приятно, наконец, встретиться с тобой.

Она поднимается со своего мягкого трона с грацией императрицы и подходит ко мне, ее тело с пышными формами облачено в саронг, лиф которого украшают драгоценные камни.

Легион, Феникс и Каин пристально и внимательно смотрят на нее, когда она останавливается прямо передо мной, оставляя лишь несколько сантиметров между нами.

- Ты красивее, чем я ожидала, - говорит она, растягивая в улыбке ярко накрашенные губы и показывая еще более ярко белые зубы.

- Ты тоже, - отвечаю я.

Она смеется низко и оживленно, наклонив голову назад, так что ее черные волосы касаются обнаженных плеч.　

- Я? Ты ожидала увидеть рогатое существо с клыками?

Осмелившись, я оглядываюсь через плечо на Легиона, чьи полные губы сжаты в тонкую мрачную линию.　

- Нет. Я ожидала увидеть человека.

- Да? Кажется, твои друзья неправильно информировали тебя.

Она переводит взгляд на Лилит и криво улыбается ей.

- Лил, дорогая. Почему мы храним секреты от нашей юной Иден?

- Извини, Айрин. Она не спрашивала.

- А, - добавляет она. - Всегда задавай правильные вопросы, Иден.

И они будут правильно отвечать. Проходите! Садитесь! - приказывает она, махнув нам на место под балдахином.

Она идет к своему месту, которое напоминает огромный, пышный навес с большими декоративными подушками, миниатюрная Айрин садиться посередине и кладет босые ноги на подушки.

Я занимаю место слева далеко от нее, и Айрин тут же произносит:

- Не глупи, Иден. Сядь поближе. Я не кусаюсь.　

Еще одна хищная улыбка.

Я делаю, как она того хочет и быстро сажусь ближе.　

- Спасибо, что принимаешь меня.

- Конечно! Я всегда приглашаю се7мерку на все мои вечеринки. Однако они часто отказываются.

Хочешь знать почему? - Я смотрю на Легиона, который стоит в нескольких шагах со скрещенными на груди руками. К счастью, Лилит решила присоединиться к нам под балдахином.

- Конечно, - просто отвечаю я.

- Я получаю огромное наслаждение, используя земные привилегии, как ты видишь. Сексуальность могущественное оружие. А власти хотят все. Ты согласна со мной?

Я киваю, когда ко мне подходит мужчина с бронзовым оттенком кожи, одетый лишь в черные обтягивающие трусы, и предлагает бокал шампанского. Я беру бокал с натянутой улыбкой.

- Согласна.

- И ты веришь, что могущественна? - задает вопрос она, глядя на меня, пока я делаю глоток шипучей, немного сладковатой жидкости.

- Не совсем. Нет.

- Ах, но ты такая. Очень могущественная. Ты владеешь знаниями Прыгуна внутри тебя, верно? Ангел Адриэль?

Еще один большой глоток.　

- Да, мне сказали.

- Так ты знаешь, что обладаешь определенными способностями, с помощь которых тебе подвластны разумы людей. Дает тебе возможность увидеть смысл их душ.

Черт возьми. Она читает меня, как открытую книгу.

Я допиваю шампанское и тут же встречаюсь с другим бокалом. Я с радостью беру его, не обращая внимания на грубые возражения.

- Могу. Да.

- Адриэль, - усмехается она. - Ангелы и демоны не способны сломать волю людей. Но ты другая и это дает тебе право без всякой волокиты использовать ее силу. Разве это не чудесно?

Я пожимаю плечами.

- Наверное.

- Разве ты не видишь, Иден? Она выбрала тебя, потому что у нее на тебя есть план. Великий план, который коснется мира. План, который заденет многие жизни. - Она говорит с таким рвением, словно по-настоящему верит в это. Как будто она хочет, чтобы я тоже в это поверила. Я просто киваю и пью шампанское.　

- Ты не согласна. - Она выгибает черные тонкие брови.

- Нет. Думаю, она выбрала меня, потому что я слабая. Я не вмешиваюсь в жизни людей. Я ничего не делаю, что может привести меня к величию. Я....

Я не могу сказать этого. Я не могу быть той, кто скажет им, что их драгоценная Адриэль не больше, чем лицемерка с темными намерениями. Та, кто заставляет говорить и совершать вещи, которые приносят боль и страдания.

Она вздыхает и откидывается на подушку

Еще один красивый мужчина - уже с кожей цвета сливок - приносит ей бокал с пуншем.　

- Теперь понимаю. Ты веришь, что Адриэль заставляет тебя совершать вещи, когда ты в ярости или тебе больно. Ты думаешь, что она делает из тебя монстра.

Обалдеть, я открываю рот, чтобы согласится, но во время вспоминаю предупреждение Лилит. Наблюдатель видит всё, слышит всё. Она знает, что я натворила.

- Да.

- Так ведь легче? Верить, что за всем стоит Адриэль?

- Не понимаю, - хмурюсь я.

Озорная женщина поднимает голову кверху и рассматривает фрески, на которых изображены причудливые херувимы с розовыми щечками и золотистыми локонами.　

- Пестро, не так ли? Я говорила художнику, что хочу ангелов, а не детей. Клянусь, так трудно сегодня найти хороших работников.

- Ха?

- Задавай правильные вопросы, Иден, - мягко ругает она.

Я делаю еще один глоток для храбрости.　

- Почему Адриэль заставляет меня думать о вещах - говорить их - которые причиняют боль людям?　

Или того хуже. Я не должна говорить об этом. Она уже и так все знает.