Рожденный из камня

— Взберись на меня, Рожденный из камня! Пятеро зложелателей с обнаженными мечами бегут с вершины Харамы-горы, чтобы тебя убить. Скорее, Сосруко!

Сосруко собрал свои силы, напряг их, взобрался на спину Тхожея, и верный конь унес безногого всадника. Пятеро завистников пустились вдогон за Сосруко, но Тхожей бежал быстрее ветра. Внезапно рядом с погоней оказалась ведьма верхом на петухе. Она крикнула пятерым:

— Что вы мечетесь без толку? Загоните лучше Тхожея в реку, заставьте его скакать по каменистому руслу!

Удалось зложелателям их злодеяние: принудили они Тхожея бежать по каменистому руслу реки. Мягки, словно шерсть, мягки были подошвы могучего коня, и трудно стало Тхожею: он в реке, словно рыба на земле! Копыта его разбились, он обессилел. Но сила его духа была сильнее силы его тела, и конь скакал на своих спотыкающихся копытах, пока не свалился на берег. Упав, он сказал:

— Сейчас я умру. Прощай, нарт-сподвижник. Оставайся, и обезноженный, опорой добра!

Так умер Тхожей, огнецветный сын морской кобылицы. Он умер, ибо конь есть часть существа всадника, ибо если конь и всадник — друзья-сотоварищи, то конь и всадник рождаются и умирают в один и тот же день…

Пятеро завистников, глядя сверху на мертвого коня, подумали: «Подох конь, подохнет в один день с ним и безногий всадник!» — и ускакали с людских глаз долой. А Сосруко лежал, грудью к небу, кровь его покрыла красной пеленой траву, стекала тонкими струйками в каменистое русло реки. Вдруг появилась, угрюмо паря, самка коршуна. Она опустилась к истекающему кровью Сосруко и сказала:

— Теперь я напьюсь твоей крови досыта!

— Пей досыта, — ответил Сосруко, — только с этого дня, едва наступит летняя жара, будешь ты мучиться нестерпимой жаждой, будешь выводить коршунят у себя во рту!

Напилась тогда богатырской крови самка коршуна, но проклятие богатыря сбылось: ныне в самые жаркие месяцы лета самка коршуна изнемогает от жары и выводит коршунят у себя во рту.

Прилетел ворон, закаркал:

— Сосруко, Сосруко, скоро выклюю твои острозоркие глаза!

А Сосруко:

— Стыдись, ворон, я еще жив, как же смеешь ты выклевать мои глаза?

И безногий нарт проклял ворона:

— Пусть отныне ты не знаешь покоя, пусть птенцы твои всегда летают за тобой, чтобы выклевать ненавистные твои глаза!

Как сказал Сосруко, так с той поры и повелось: едва только самка ворона выведет птенцов, они устремляются за матерью, чтобы выклевать у нее глаза.

Прилетел к Сосруко голубь и присел к его изголовью. Умирающий нарт сказал ему:

— Голубь мой, брат мой, самый добрый из крылатых, полети к моей матери Сатаней, самой мудрой из женщин, поведай матери, что обе ноги мои отрезаны нартским колесом, что я здесь лежу, истекая кровью.

— Сейчас полечу, брат мой, Рожденный из камня, самый справедливый из людей.

— Спасибо тебе, голубь, — поблагодарил Сосруко. — Твои лапки, когда ты около меня присел на землю, окрасились моей кровью. Пусть у всех голубей лапки будут красными до тех пор, пока на земле существует вражда. Но в тот час, когда вражда на земле исчезнет, навеки, пусть лапки голубей станут светлыми!

Голубь расправил сизые крылья, полетел к Сатаней, сказал:

— Твой сын лежит, истекая кровью, и пьют его кровь трава у подножия горы и каменистое русло реки.

Сатаней собрала братьев-нартов, и люди двинулись туда, где лежал Сосруко. В слезах наклонились над умирающим златокудрая Сатаней и светлорукая Адиюх. Велико горе жены, когда умирает ее возлюбленный муж, но что сравнится с горем матери, когда умирает ее единственный сын! Окружили Сосруко и Назрей Длиннобородый, и Девет, первый нартский кузнец, и Бадын, и Батрадз. Сосруко сказал им:

— Когда я умру, опустите меня туда, откуда берет начало все, что растет и обновляется.

Когда так сказал Сосруко, прискакал Бадыноко, сын Бадына. Он приблизился к Рожденному из камня и промолвил твердо и внятно:

— Люди не должны убивать людей — это твои слова, Сосруко, и они верны. Но люди обязаны убивать нелюдей, врагов жизни, и я уничтожил тех пятерых, тех злоедушных, тех ненавистников жизни, кто повинен в твоей гибели, брат мой Сосруко!

Это были последние слова, которые услышал Сосруко на земле. А потом отошло от его уст последнее дыхание, и тело нарта зарыли в землю. Над могилой возвели курган, и едва возвели его, как покрылся он сияющими цветами. На курган поднялась Адиюх, чтобы оплакивать возлюбленного мужа. Она протянула вперед свои светоносные руки — и застыла, застыла навеки, стала недвижным изваянием, и навеки застыл свет ее рук, и поныне, застывший, он освещает могилу Рожденного из камня.

Лежит Сосруко там, откуда берет начало все, что растет и обновляется. Каждый год, как только на землю снова приходит тот день Весны, когда Сосруко зарыли в землю, просыпаются животные, реки освобождаются от ледяных оков, оживают деревья и травы и радостно тянутся к свету земли.