Рожденный править

Затем появились сетты. Теперь-то о них знают все, но тогда это было страшным секретом. В конце концов, впервые объявилась раса, которая сумела разгромить нас в действительно крупном сражении. Это случилось пять веков назад и так далеко от центральных миров, что Олигархии без особого труда удалось держать все в секрете более ста лет. Когда же наконец новости достигли Делуроса VII, Сириуса V и прочих центральных миров, то началось сущее светопреставление. Люди требовали от Олигархии конкретных и немедленных действий. Дней десять или около того наши чертовы чинуши насиловали собственные мозги, стараясь хоть что-то придумать, прежде чем их скинут с насиженных мест. Потом какая-то канцелярская крыса вспомнила о Проекте. На следующий же день мы получили совершенно астрономический бюджет и штат в две сотни человек. Число сотрудников быстро возросло до двух тысяч. За следующие десять лет в области биохимии было сделано больше, чем за последние семьдесят веков. А Олигархия откупилась от беснующейся публики красивой байкой о расе сверхчеловеков, которым ничего не стоит как следует отдубасить обнаглевших сеттов. Номер сработал безупречно. Разумеется, вскоре выяснилось, что сетты очень восприимчивы к инфекционным заболеваниям, и мы без труда поставили их на колени, распылив десять миллионов тонн вирусов вблизи их родных планет. Но человечество уже проглотило мечту о сверхрасе, и правительство сочло целесообразным продолжить работу над Проектом.

– Так вы на это намекали, когда говорили, что все это жульничество? – воскликнул Роджер. – Что на самом деле Олигархия вовсе не стремится создать сверхчеловека?

– Не совсем, – мягко ответил Герман. – Правительству, по всей вероятности, никакой сверхчеловек не нужен, впрочем, как и обыкновенным людям, хотя последние и уверены в обратном. С другой стороны, нам никто никогда не мешал. И если в один прекрасный день из наших пробирок вылезет сам Господь Бог, то никто не станет пытаться запихнуть его обратно. – Герман хихикнул. – Да никто и не сможет. Но дело не в этом. Богом здесь и не пахнет. Во всяком случае, он не появится как прямой результат наших экспериментов.

– Вы это уже говорили, – потерянно пробормотал Роджер. – Но почему?

– Это очевидно, – Герман снял ноги со стола и забарабанил по клавишам своего компьютера. – На сегодняшний день мы провели один миллион тридцать шесть тысяч семьсот пятьдесят три эксперимента с человеческими генами. Мы пытались воздействовать на имеющиеся молекулы ДНК, пробовали генерировать мутации, облучали хромосомы по специальным методикам и просто случайным образом. Мы проработали сотни тысяч вариантов. Мы проделали дьявольски огромную работу в области партеногенеза, но ни на шаг не приблизились к сверхчеловеку. Ты никогда не задумывался – почему?

– И часа не проходило, чтобы я не думал об этом.

– Ну, это слишком простая проблема для столь одаренного и образованного человека, как ты. Вот если бы ты спросил об этом какого-нибудь одичавшего потомка колонистов с Дельфина II, то скорее всего сразу получил бы правильный ответ.

– Поскольку я не имею чести быть лично знакомым с кем-нибудь из упомянутых дикарей, то я лучше спрошу у вас, – Роджер внезапно ухмыльнулся. – Разумеется, я не намекаю на сходство.

– Я не обиделся, – махнул рукой Герман. – А решение проблемы заключается просто в терминологии. Разница между нами и дикарями состоит в уровне развития.

– Я не понимаю вас, – Роджер перестал ухмыляться и растерянно посмотрел на своего шефа.

– Хорошо, взглянем на проблему с другой стороны. Очевидно, что наше представление о расе сверхлюдей отличается от представлений невежественного дикаря. Ты ведь не будешь с этим спорить. С точки зрения дикаря идеалом является толстокожий детина, способный голыми руками придушить какую-нибудь особенно крупную и злобную тварь, не обращающий внимания на холод и зной, обладающий могучей потенцией, дабы положить начало целому роду, ну и так далее. Ты согласен?

– Разумеется, – кивнул Роджер.

– Наши представления об идеале соответственно должны отражать наши нужды. Вот какими качествами, на твой взгляд, должен обладать сверхчеловек?

– Прежде всего интеллектуальной мощью, многократно превосходящей наши собственные умственные возможности, – Роджер почесал затылок. – Затем самым полным набором сверхспособностей: телекинез, телепатия и тому подобное. Увеличение интеллекта неизбежно приведет к снижению физических возможностей, поскольку в них просто не будет нужды. Но ведь это общеизвестные исходные посылки.

– Ну, не совсем общеизвестные, – Герман усмехнулся. – Наш дикарь, пожалуй, не согласился бы с тобой, если, конечно, смог бы проследить за твоими теоретическими построениями. Он бы не стал разводить никаких антимоний, а попросту схватил бы тебя за шиворот и с громким рыком швырнул в кипящий котел. И самое интересное состоит в том, что при всей своей тупости и нецивилизованности прав был бы он, а не ты.

– Не хочется верить, что вы можете так заблуждаться, – с сомнением произнес Роджер, – так что я буду считать ваши слова шуткой.