Рожденный в Сейретей

Вся горькая соль в наших отношениях после учиненной дедом резни окончательно растворилась и исчезла. Смыта благодарностью и положительными эмоциями. Надеюсь, навсегда.

Я, наконец, понял сердцем, а не только умом. Что вся эта мелкая обида, на самом деле ничего не стоила. И прежде всего, моих эмоций, моих ментальных сил. Обида на кого-то отбирает прежде всего у тебя, а не у того, кто обиду причинил. Это как удар и скрытый в нем яд. Ты уже получил удар, но не заметил, что появился яд – обида.

Постоянные повторяющиеся движения бокеном ввели меня в легкий транс, позволив разуму блуждать и размышлять глубже, чем обычно, развивать тему там, где я обычно ее обрывал.

Просто трудно отпускать после чего-то такого, не умом, но сердцем. Оно всегда помнит обиды, всегда лелеет удары других, заставляет жалеть себя. Даже если это было во благо.

Когда ребенка во благо бьют по жопе, чтобы он не совал пальцы в розетку, ребенку умом понятно, но в сердце то обида и ярость.

Когда люди становятся взрослыми, они чем-то отличаются? Ха, неа. Только скрывают это лучше.

Надо быть более свободным! Каждая обида - это цепь. И я не желаю быть скованным, никогда!

Обиды этой жизни и обиды прошлой, все они могут пойти к чертям собачьим! Больше я не посвящу прошлым ошибкам ничего! Просто хватит. Это цепи, а цепи надо уничтожить.

Крепче сжимая бокен, я вкладывал в каждый удар еще больше сил, концентрации и энергии. Словно я рублю воображаемые цепи.

В глубине груди, из Сна Души, появилась и вырвалась новая прядь духовной силы, подарив прохладу телу и дав ясность разуму. Моя душа и решимость снова укрепились. Я стал еще немного сильнее.

Я уже начал привыкать к этому потрясающему, редкому, но такому сладкому чувству! Ха, как же замечательно! И еще удар! И еще один! Воздух стонет от моих резких ударов. Выкладываемся на полную!

- Ты только что? – обратился ко мне Фумио, озадаченно моргнув. – Нет, ничего. Не бери в голову.

- Ага. Потом наедине покажешь мне свой семейный стиль в спарринге? Хочу на себе оценить, насколько он «простой, но эффективный».

- В общежитии, без проблем, - согласился Рао.

- Договорились.

Глава тридцать вторая. Хакуда.

- Давайте, быстрее, становитесь здесь, у нас и так немного времени.

Фраза учителя, вопреки смыслу, звучит монотонно и сухо. Класс вразнобой построился перед учителем, оглядывая ряды странных макивар за его спиной.

Обычно макивара - это просто деревянный столб с оболочкой из веревки, а тут вместо дерева камень, веревка белая, да еще и на верхушке миниатюрные стальные треноги с чашами, будто там огонь надо зажигать.

В остальном это просто копия такого же додзе, как для Зандзюцу, только южнее и в зарослях. Даже в помещении шум листвы от ветра слышно, до того деревьев и кустов вокруг много.

- Ах, отлично, - без толики радости сказал учитель, доставая свернутый листок и медленно разворачивая. – Небольшая перекличка по списку и начнем.

Я переглянулся с Рао, поймав такую же мысль. Учитель Хакуды… Не впечатлял.

Его реацу ровно на том уровне, чтобы быть средним офицером в отряде и не более того. Невыразительное лицо без шрамов, черная бородка клинышком, вся остальная голова голая как коленка младенца.

В черных глазах застыл пофигизм десятой стадии, иначе эту пустоту и отсутствие блеска не назвать. Люди такие глаза еще глазами мертвой рыбы называют.

Еще и голос такой сухой, будто мужик не пил воды два дня, без эмоций. Ясное дело, что после трех учителей до него, мужик вообще не котируется.

Особенно после Ширубы… Острый… Я едва вздрогнул от воспоминания одного его реацу. Такое давление трудно забыть. Словно пытался выдержать на плечах гору острых мечей и проигрывал.

- Ох, точно, - не отводя взгляда от бумаги, сказал учитель: - Я Нингецу Сумай. Для вас – Учитель Нингецу. Я Мастер Хакуда. Не люблю болтунов на своих уроках, подхалимов тоже не люблю. Ленитесь вы или выкладываетесь мне все равно, я объективно сужу всех на экзаменах в конце года. Это все, что вам нужно знать, чтобы мы поладили.

Дав нам пару секунд переварить невыразительную тираду, он скучным голосом протянул:

- Шируба Уюки.

- Это я.

Кивок и следующий…

Спустя пару минут, он сложил бумажку и спрятал под накидку учителя.

- Короткая лекция и начнем, - объявил Нингецу на полтона эмоциональнее, чем стена. – В Хакуде, как и в Зандзюцу, сотни Стилей. Можно точно сказать, что один из них вам подойдет идеально. Раньше Академия этим занималась, обучая чуть ли не индивидуально сразу с десятком учителей на Класс. Но те времена давно прошли, а методы признаны избыточными. Я не буду вашей няней, ведущей к мастерству каждого.

После этих слов последний настрой пропал даже у Касуми. Блондинка грустно вздохнула, смотря на учителя так, будто он отказал ей в любви, а не в возможных личных тренировках.

А он продолжает: