Рожденный в сражениях (СИ)

   Новиков повернулся к пораженному увиденным Роммелю.

  -Поведешь основные силы. Мое место сейчас там.

  -Ты что Николай сдурел. Твое место здесь!

  -Не сейчас. Позже.

  Новиков уже бежал к своему танку. И куда только делась усталость. А в голове, как набат - "Коммунисты, вперед"!

  -Механик! Заводи! Вперед!

  И переключив тангету связи.

  -Коммунисты! За мной!

  К Цицикару прорвались и десантников выручили. Переправа через Нуньцзян, на глазах, у японцев приготовившихся взорвать мост через реку. Скоротечный, но от этого не менее кровавый, бой с прорывавшимися из Манчжурии японскими частями 3-й пехотной дивизии. Все слилось в один непрерывный, кошмарный, наполненный болью, кровью и пожарами день. И ведь продержались, и не сутки, а почти двое. На остатках сил и моторесурса продвинулись вдоль дороги еще почти на сто пятьдесят километров до станции Сярту, полностью отрезав равнину Сунляо от Центрального Китая. Наконец подошло подкрепление, и полк отправили в тыл, на отдых.

   В непрерывных боях потери составили более половины личного состава. Измотанные, смертельно усталые, люди отказывались от еды и засыпали, где придется. Уставший меньше остальных, Новиков нашел в себе силы, умыться и привести себя в относительный порядок. Похлопал по плечу похрапывавшего в неудобной позе сидя за столом Черфаса.

  -Что?! Японцы!

  -Нет никаких японцев. Остаешься за меня. Пойду, пройдусь по расположению. Посмотрю что и как.

  Новиков шел, мимо спящих бойцов, мимо побитых, много выдержавших машин. Люди уснули, где и как пришлось, но оружие у всех под рукой. Экипажи танков спали рядом с машинами, многие на голой земле, но люки закрыты и на моторы наброшены брезентовые чехлы. Спотыкающиеся от усталости часовые на местах. "Надо сократить время нахождения в карауле, а то совсем попадают". Он уже совсем было собрался возвращаться к автобусу, где ждала желанная кровать и отдых, как услышал окрик одного из постов: "Стой! Кто идет?! Извините, товарищ командарм, не признал. Сейчас вызову начальника караула". Новиков поспешил на голос, на ходу поправляя фуражку. "Хорошо, что побриться успел" - мелькнуло в голове. Рядом с наскоро устроенным КПП стоял Рокоссовский и о чем то вполголоса говорил с караульным.

  Новиков, переходя на строевой шаг, кинулся, было докладывать, но Константин Константинович скомандовал - "Вольно".

  -Здорово, Новиков! Вот и снова увиделись. - Сказал он, обнимая Новикова, - Рассказывай, что ты там натворил с японцами. И не шуми, а то всех перебудишь.

  Пока шли до штабного автобуса, Новиков вкратце рассказал о произошедших событиях. Рокоссовский слушал, внимательно не перебивая. Осматривал до предела изношенные, побитые в боях машины, с видимым уважением проводя рукой по наспех заделанным пробоинам и вмятинам, оставшимся от попадания снарядов и осколков.

  -Вижу Новиков, вижу. Нелегко вам победа досталась. Ты не представляешь, насколько важное дело вы сделали. Теперь мы можем вести переговоры с позиции победителей. И самое главное. Удалось избежать войны на два фронта. Почитай. - Рокоссовский протянул Новикову газету. - Это результат нашей победы.

  В передовице "Правды" красным карандашом было аккуратно подчеркнуто: "22 мая подписан договор о взаимных гарантиях территориальной целостности и независимости между СССР и Германией".

  -Теперь понял?

  -Понял.

  -Я хочу, чтобы не только ты, но и все бойцы и командиры это поняли. А теперь расскажи подробнее свои впечатления. Что нового в тактике и технике заметил? Что придумал?

  -Ох, рановато об этом. В голове еще не все уложилось. Но самое главное - в основном мы были правы. Крупные бронетанковые соединения себя полностью оправдали. Но полка, даже в таком усиленном составе, явно недостаточно для решения самостоятельных боевых задач. Нужна полноценная бригада или лучше всего дивизия.

  Новиков потер лоб, и встряхнул головой, отгоняя сон.

  -И я был прав, требуя увеличить количество пехоты. Танки без пехоты, в условиях прорыва оборонительных позиций несут неоправданно большие потери. Мы были вынуждены отвлекаться на разрушение окопов и истребление пехоты противника, и подставляли танки под огонь противотанковой артиллерии. Страшная штука! Хорошо, что у японцев легкие двухфунтовые пушки. Снаряд иногда прошивал танк насквозь, а экипаж оставался невредимым. Будь калибр крупнее или пушек побольше и наши потери увеличились бы в разы. Стрелков надо обязательно пересаживать на бронетранспортеры. Первоначально, хотя бы, одну роту из батальона. Но потом обязательно всех. Что еще? Японцы очень оперативно научались использовать против нас артиллерию большого, сто и больше калибра. Заранее пристрелянные сектора и мощный заградительный огонь. А нам и ответить нечем! Дальнобойность у трехдюймовых гаубиц явно маловата, не говоря уж про орудия 76 мм. Выручала только авиация. Хорошо, что была надежная радиосвязь. Кстати, не успел я узнать судьбу звена Р-6, которые вскрыли систему обороны японцев под Чжаланьшунь. Без них мы бы положили там большую часть батальона, а так, легко отделались.