Рождественская история

Ничего, у нее был и план Б. Она в любом случае надеялась привести гостя к себе домой, там, на ее территории, все обязательно будет хорошо.

Саша сам вызвал такси и потащил ее к выходу, причем дальнему и неудобному. Сотня лишних шагов на каблуках. Таня сначала даже не поняла, зачем это, а потом сообразила: Саше хотелось покинуть здание так, чтобы точно не оказаться на площади, где только что катали Санта-Клауса.

– Да что ты там такое увидел? – не выдержала Таня.

– Ничего, просто с этой улицы уезжать удобней, меньше риск попасть в пробку…

Он даже не пытался убедительно соврать, просто говорил то, что могло быть правдой при определенном раскладе. Сдерживать раздражение становилось все сложнее.

Вопреки Сашиной гениальной стратегии, в пробку они все же попали, но это к лучшему. У Тани появилось время, чтобы успокоиться и подавить желание придушить своего спутника новогодней гирляндой. Саша ее медитации не мешал, он сидел рядом, но смотрел в пустоту, Таня будто осталась в машине одна. Водитель такси наверняка решил, что они поссорились, и всю дорогу сочувствующе пыхтел в руль, отказавшись даже от рассуждений о политике и тайнах мироздания.

В своей квартире Таня снова готова была действовать. Она быстро накрыла на стол, достала из стратегических запасов бутылку отличного вина, зажгла свечи и выключила свет.

– Дождись меня, котик, – проворковала она на ухо Саше. – Мне нужно… переодеться.

Он лишь рассеянно кивнул. Вряд ли он уловил обещание, скрытое в слове «переодеться».

Уже было ясно, что толкового ужина не будет. Непонятно, что так повлияло на Сашу, но он стал еще более замкнутым, чем раньше. Таня знала только один надежный способ отвлечь мужчину в таком состоянии.

Она ушла в свою спальню, поспешно расстелила кровать, сбросила платье и стала перед зеркалом, прикидывая, что бы добавить. А ничего, все и так замечательно: ее фигуру не нужно было прикрывать, черное кружево подчеркивало аристократичную бледность кожи, чулки и ожерелье усиливали эффект намеренного соблазнения, игры, театра… Таня достала из шкафа туфли на шпильке, она любила законченные образы. Ноги, уставшие за долгий день, отчаянно протестовали против такого решения, однако она успокаивала себя тем, что это ненадолго. В полумраке зимней ночи она была настолько прекрасна, что даже Саша не выдержит и наверняка вернется в настоящий момент.

Перед тем, как покинуть спальню, она взяла с комода духи и выпустила на кожу облако аромата. «Кашемировый туман», настроение зимы, соблазн холодных ночей. Сандал, ваниль и амбра. Кашемировое дерево. Жасмин и ландыш – как напоминание о нежности весны и горячей страсти лета. Духи становились завесой, закрывающей от обыденности квартиры, уносящей в волшебный мир хотя бы ненадолго.

Таня вошла на кухню медленно, грациозно. От бедра, как ходила по подиуму. Она делала все, чтобы каблуки не портили эффект козлиным цоканьем. Она позволила золотому свету свечей пролиться на нее, она беззвучно выскользнула из мрака, как нимфа, порождение иного мира.

Саша, конечно, услышал, заметил, понял, чего она ждет. Тяжело вздохнув, он поднялся из-за стола, улыбнулся и направился к полуобнаженной девушке. Он протягивал к ней руки, ничего не говорил, он готовился обнять ее, как обычно… Только это уже не имело никакого значения для Тани.

Он. Тяжело. Вздохнул.

Может, в другой день и при других обстоятельствах Таня еще смогла бы это выдержать, но сегодня она и так стерпела слишком много. Вздох стал той пресловутой каплей, переполняющей чашу. Понятно, что за принцев нужно бороться, но всему же есть предел!

Поэтому, когда Саша попытался ее обнять, она оттолкнула его, замерла, упираясь руками в бока. Поза получилась далеко не эротичная и требовала сменить кружевное белье на застиранный халат, но Тане сейчас было плевать.

– Это что было? – поинтересовалась она, щедро смазав каждое слово змеиным ядом. – Ты что вздыхаешь так, будто на рудники собрался?

– Пошутить про шахту сейчас можно или неуместно?

– Я тебе сейчас голову оторву! – пообещала Таня. – Значит, я для тебя повинность?!

– Таньчик, солнце, не злись… Да я вообще не о тебе думал сейчас!

Он считал, что от этих слов станет легче. Таня оглянулась по сторонам, вспоминая, куда убрала ножи.

– Не обо мне? Не обо мне?! Я тут перед ним марширую в трусах! Во французском кружеве! А он думает не обо мне и еще вздыхает, когда его от важных размышлений половым сношением отвлечь собираются!

– Таня, да все не так было…

– Верно тут только «все не так» – весь вечер! Ты не со мной. А вот с кем, мне интересно? Неужели с этой толстухой своей?

– С кем? – растерялся Саша. – С какой еще толстухой?

Растерялся он искренне, значит, выстрел пролетел мимо цели. Таня знала, что по работе он много общается с какой-то толстой девицей – видела их вместе пару раз. Но сейчас Саша действительно не мог сообразить, о ком речь. Таня решила убедиться, просто на всякий случай:

– С этой твоей, многодетной – Олей или как ее?

– Оля… При чем тут Оля?