Рождественская карусель

Шон судорожно сжал в руке бокал – еще немного, и хрупкое стекло лопнет. Ему казалось, что устами Лии говорит ненавистная Марни.

– Я, кажется, просил вас не путать меня с моими экранными персонажами, – ответил он ледяным голосом. – И, к вашему сведению, я ни от кого не прячусь. Еще до аварии я решил взять двухмесячный отпуск, чтобы как следует отдохнуть перед новыми съемками.

С этими словами он повернулся, чтобы поставить еду в духовку.

– Минут через сорок будет готово. Теперь, если не возражаете, я приму душ и…

Он обернулся – и слова застыли у него на языке. Пока он говорил, Лия встала и подошла к огромному дубовому шкафу, занимающему почти всю стену. Что-то на открытой полке привлекло ее внимание, и Шон догадался, что именно.

«Идиот проклятый! – мысленно выругал он себя. – Ну что стоило убрать эту фотографию?»

Лия взяла фотопортрет в рамке, повернула его к свету, чтобы рассмотреть получше. Шон молча следил за ее движениями. Он слишком хорошо знал, что она там увидит.

Фотография сделана прошлым летом. Пит стоит под цветущей яблоней: светлые волосы взъерошены ветром, лицо сияет счастливой улыбкой. Шону ничего не оставалось, как ждать, что будет дальше.

Несколько секунд она рассматривала фотографию. На лице ее вспыхнула и пропала слабая улыбка – словно в ответ на улыбку незадачливого жениха. Но вот она повернулась к Шону, и тот замер в предчувствии неизбежного.

Он догадывался, что она сейчас скажет. Знал это так точно, словно уже слышал эти слова. Вот почему оказался совершенно не готов к тому, что сказала Лия на самом деле.

– Симпатичный парень, – спокойно заметила она. – Кто это?

Глава 5

Обычный вопрос из любознательности, не более. Что же сотворили с Шоном эти два коротких слова? Судя по его лицу, можно было подумать, что Лия изрекла ему смертный приговор!

Он побледнел – Лия не могла понять, от гнева или от ужаса. Кожа на скулах натянулась, и багровый шрам резко обозначился на белой щеке. Синие глаза вспыхнули холодным пламенем.

– Кто это? – повторил Шон, словно не веря своим ушам. – Что за вопрос?!

– Самый обыкновенный вопрос, – недоумевая, ответила Лия. – Мне просто стало интересно… О, простите! Понимаю, вы не хотите, чтобы я лезла в вашу личную жизнь…

Быстрый, опасливый взгляд ему в лицо – и Лия сообразила, что ее догадка неверна.

– Какого черта вы спрашиваете о том, что и так прекрасно знаете?!

– Но откуда мне знать?

У Лии голова шла кругом. Должно быть, не стоило пить: бокал вина в сочетании с усталостью и пережитым потрясением подействовал на нее не лучшим образом. А может быть, от близости Шона она потеряла способность ясно соображать и не понимает, чего он от нее хочет?

– Если бы знала, не стала бы спрашивать! – Снова взглянув на фотографию, она заметила в лице незнакомого юноши некоторое сходство с Шоном. – Это… ваш брат?

Шон мрачно кивнул, скривив рот в ухмылке.

– Будете утверждать, что угадали случайно?

– А как же иначе, если я никогда прежде его не видела? Впрочем, отгадать нетрудно. Волосы у него светлые, но лицом он очень похож на вас: тот же рот, те же глаза…

Впрочем, сейчас сходство казалось чисто внешним. Младший из братьев широко, заразительно улыбался – старший зло сжимал губы. Синие глаза младшего сияли смехом и весельем – взгляд Шона был холоден как лед.

Ах, если бы в эту метельную ночь Лию встретил на дороге младший брат Шона!

– Никогда не видела? – с непонятной интонацией повторил Шон. – Довольно, Энни! Хватит с меня этих фокусов!

– Каких еще фокусов? И кто такая Энни? И, кстати, еще один вопрос; откуда вам известна моя фамилия?

– Эллиот? – Он смотрел на нее словно на сумасшедшую. – Ну, это же очевидно! Пит сказал мне, как вас зовут.

– Ничего очевидного в этом нет – для меня, по крайней мере! Прежде всего, кто такой Пит? Это он Пит?

И Лия помахала фотокарточкой. Шон мрачно кивнул в ответ.

– Так вот, Пит не мог вам ничего обо мне рассказать, поскольку мы с ним незнакомы! Никогда не встречались, понимаете? Даже если он где-то меня видел или что-то обо мне слышал, то имя мое назвал не правильно. Я не Энни Эллиот и вообще не… – Лия запнулась на полуслове – ее поразила догадка. – Господи! Неужели… тот самый Пит? Моя кузина Энни помолвлена с парнем по имени Питер…

– Очень умно! – усмехнулся Шон. – Быстро соображаете, моя прелесть! Но вы упустили из виду, что уже откликались на собственную фамилию!

– Естественно! Наши с Энни отцы – единокровные братья: отец у них один, а матери разные. Вот почему у нас с Энни одна фамилия – Эллиот. Но зовут меня Лия, а полное имя – Лия Джейн.

– Что за новую игру вы затеяли?

Он говорил негромко – но, право, лучше бы кричал.

– Да ни во что я не играю!

Лия не удержалась от искушения повысить голос, и крик немедленно отозвался в голове пульсирующей болью. Шон грозно сдвинул темные брови. Лия сделала глубокий вдох и заговорила более спокойно:

– Поверьте, я говорю чистую правду. И могу это доказать. Подождите минуту!