Рождественские новеллы зарубежных классиков

Но, принеся шест в кухню, мы увидели, что с ним нелегко справиться. Он был очень длинен, и нам долго не удавалось провести его через очаг в трубу. Поставив наконец шест в трубу, я привязал к поясу веревку и лопату и полез вверх, цепляясь руками и ногами. Через минуту я уже был на крыше. Прежде всего мне нужно было отгрести снег лопатой, чтобы освободить себе хоть маленькое место. Хижина наша была почти совсем занесена снегом, на крыше он лежал фута на три. Кругом было все бело, только на горизонте чернели верхушки сосен в лесу. Как раз в эту минуту порыв ветра разорвал черные тучи, и солнце вдруг облило все ярким, ослепительным блеском. Мне было очень холодно. Отгребая снег на крыше, я нашел затворку для трубы и укрепил ее, привязав веревку к блоку, чтобы мы могли открывать и закрывать ее, по мере надобности. Эта работа меня согрела. Спустившись вниз, я попробовал затворку, дергая за веревку, проведенную через очаг в кухню, – она открывалась и закрывалась свободно. Платье мое все перепачкалось в саже, но у меня не было другого, и вымыть его было негде. Мы затопили камин и опустили затворку, оставив только необходимое отверстие для дыма. Так сидели мы у огня, не зажигая лампы, чтобы экономить масло, которого у нас было очень немного. Это последнее обстоятельство заставляло нас оставаться большую часть дня в темноте, отчего день казался еще томительнее и длиннее. Впрочем, может быть, мне было особенно тяжело вследствие того, что я находился в постоянном ожидании, что нас придут спасать. Дедушка говорил, что, наверное, отец благополучно пришел домой, но потом дороги так занесло снегом, что ему не было возможности прийти за нами.

Огонь в камине догорел, мы закрыли наглухо затворку и легли спать, с надеждой, что завтра, может быть, за нами придут. Но утром эта надежда исчезла. Снег, должно быть, не переставая шел всю ночь, так как мы с трудом отворили нашу затворку. Дедушка говорит, что нужно приучать себя к мысли, что мы останемся в нашей темнице до весны. Как-то дошел отец домой? Как он, вероятно, мучается за нас, если он жив!

Прошедшей весной я провел у него здесь несколько дней и принес с собой бумагу, перья и чернила, так как он не хотел, чтобы я бросал свои занятия, когда не ходил в школу. Уходя домой, я хотел взять все это с собой обратно, но он посоветовал мне спрятать здесь в шкафу, чтобы не приносить в другой раз. И вот теперь мне так пригодился этот маленький запас.

24 ноября

Я весь дрожу от ужаса при мысли о том несчастии, которое едва не случилось с нами! Погребены под снегом и чуть не погибли от пожара! Это новая опасность, о которой мы прежде не думали и от которой должны себя оберегать. Мы сидели у огня и, чтобы скоротать время, занялись с дедушкой арифметикой, причем я делал свои вычисления на золе. Огонь на очаге уже догорал, и я торопился кончить свои маленькие задачки при его скудном освещении. В это время я почувствовал, что меня обдало жаром из того угла, где у нас лежала связка соломы, приготовленная для разных работ. Она была положена слишком близко к огню и загорелась. Я хотел потушить ее, но только обжег себе руки. Дедушка поспешно схватил всю пылающую охапку и бросил ее на очаг.

– Убирай как можно дальше все, что может загореться! – закричал он мне.

Пока я исполнял его приказание, пламя разгоралось все сильнее и сильнее.

Он придерживал горящую солому кочергой, чтобы она не разлеталась и не падала на пол. Какие ужасные минуты мы переживали! Искры от сухой соломы могли разлететься всюду, попасть на постель в углу, или на загородку, отделяющую нас от хлева, или на деревянные балки на потолке… Быстро, в одну минуту, сгорела солома, но мне казалось, что этой минуте не будет конца! Со страхом поспешно затушили мы все оставшиеся искорки на очаге и вдруг очутились в полнейшей темноте, все еще опасаясь, что где-нибудь снова вспыхнет залетевшая искра. Мало-помалу дым вышел в трубу, мы зажгли лампу и увидели, что черны, как трубочисты. Слава Богу, наша хижина уцелела и мы были спасены, отделавшись легкими ожогами на руках и ногах.

Приведя в порядок комнату, мы начали рассуждать с дедушкой о том, как предохранить себя на будущее время от такой страшной опасности.

– Прежде всего, – сказал дедушка, – у нас нет ни капли воды, и мы до сих пор об этом не подумали. В сыроварне стоит пустая бочка. Выбьем с одной стороны дно и набьем ее снегом; он скоро растает, и у нас будет запас воды.

Недолго думая, мы прикатили бочку и принялись за работу. Скоро дно было выбито, бочка поставлена у двери, оставалось отворить дверь, чтобы достать снегу. Чего другого, а снегу у нас было вдоволь.

Сердце сжалось у меня, когда я, отворив дверь, увидел высокую белую стену, отделявшую нас от всего мира!

25 ноября