Рождественские рассказы

— Прекрасно! Если я беру действительно труп человека, проделываю с ним все вышесказанное, а потом мною специально открытыми химическими способами привожу в такое точно состояние и вид, как бы сей труп, сохранялся в земле тысячи веков... Будет ли это подделка, или это настоящая мумия, годная для самого серьезного музея, для самых серьезных научных демонстраций?..

Тут вмешался один джентльмен, который еще вчера только был приглашен в музей Гиза и присутствовал при полном развертывании найденной мумии того самого фараона, который гнался с войском за бежавшими евреями.

— Вчера, — заметил он, — мы последовательно и обстоятельно разоблачали драгоценный прах; мы развертывали ткани по строгому методу, мы снимали веками просохшие листки папируса и с благоговением прочитали священные надписи, мы, наконец, добрались и до самого тела, до этих, высохших, но сохранивших строение мышц, вглядывались в строгие черты почившего властелина, мы узнали и кто он, и что он — и отдали честь останкам великого Неоптомаха. Что же будет с вашей мумией, осмелюсь спросить.

— То же самое! — возвысил голос Жорж Нуар. — Вы, получив мой экземпляр, также точно повестками соберете ученых со всех концов мира в операционный зал музея, также точно отыщете основной узел (вы о нем забыли), также точно станете развертывать бесконечные ленты тонких тканей, осторожно отделяя скальпелем там, где они ссохлись от векового лежания, вы также отделите вековые листья папируса и прочтете на них все, что следует по науке, вы, наконец, доберетесь и до самых останков, вглядитесь в древние черты и, конечно, не узнаете в них кого-нибудь из своих родных и знакомых, или скажу шире, кого-либо из современных соотечественников, а убедитесь, что перед вами, на экспериментальном столе, лежит тело Радамеса первого, погибшего так трагически в подземельях храма Изиды. Да, господа! Согласитесь, что такая мумия не может считаться фальшивой. Приведу вам один, довольно вульгарный пример: если в Болонье делают превосходную, так и называемую болонскую колбасу из сильно прокопченного свиного мяса, то почему же считать такую же точно колбасу, приготовленную в Падуе, за фальшивую.

— Конечно, — согласился голос из более темного угла, — вкусовые ощущения будут одинаковы.

— Да, вы правы. И я вполне уверен, если бы у египтологов, исследователей мумий, явилось мужество отрезать ломтик от мумии Неоптомаха и от моей мумии Радамеса — вкусовое ощущение было бы тоже совершенно одинаково!

Это пояснение не всеми принято было равнодушно; много рук потянулось к чашкам с остывшим кофе... Две барышни, немки, побледнели и быстро встали со своих мест. А какая-то очень полная дама по-русски пробормотала:

— Свинья!

К счастью, она произнесла это на языке, мало кому-либо из здешних знакомом, хотя Жорж Нуар улыбнулся, взглянув по ее направленно, и прибавил:

— Вот из этой особы приготовление мумии было бы очень затруднительно.

— А где же вы достанете материал для вашего производства?

— Трупы? Да, скажу вам откровенно, что это вовсе не так легко, как кажется с первого взгляда. Положим, что здесь, при таком стечении тяжелых больных, смертность довольно велика... но все это материал не особенно пригодный к делу... Тела старых феллахов и арабов, — негры никуда не годятся, — и гораздо лучше, и по тону больше подходят, но добывание их с кладбищ довольно трудно и сопряжено с большой опасностью.

— Еще бы!.. Законы страны не шутят...

— Законы, вы говорите? Нет, законы в такой свободолюбивой стране, как Египет, не так опасны: вознаграждение, гонорар за изображение и труд, настолько солидны, что это дело со стороны закона легко улаживается, но серьезные опасности предстоят со стороны родственников и соотечественников погребенного; можно очень легко самому стать материалом для мумии, да еще попасть не в артистические руки, как мои, а в лапы жалкого кустаря, промышляющего действительно грубыми и жалкими подделками.

Но, во всяком случае, я вам скажу откровенно, господа, что лучшим материалом для изготовления мумии я считаю живого человека... Я последнее время только и имел дело с живыми субъектами, по желанию близких им людей и по их собственному письменному согласию подвергнутыми моей операции.

— Ну, это очень похоже на сказку! Что вы говорите? Чтобы нашлись охотники до подобных... Странная форма самоубийства! — послышались недоверчивые голоса.

— Да вот, господа, я вам расскажу последний случай. Это было года четыре тому назад. Я уже давно не практиковал на этом поприще. Случилось это именно здесь, в Хелуане. Я тогда жил в отдельном арабском доме, на самом краю города, у серных источников. Угодно прослушать, господа?

Конечно, все изъявили самое живое, самое полное желание слушать внимательно. Жоржа Нуара тесным кольцом окружили преимущественно дамы, сближаясь все теснее и теснее, досадно шумя и шелестя шелковыми подкладками своих костюмов.