Рождественские сумерки

Может, я сейчас совершаю непоправимую ошибку. Сегодня утром, когда я пришёл к ней на порог, я подумал, что безумно влюбился с первого взгляда. Когда она мне поставила ультиматум переспать. И только тогда она мне поможет. Я решил, что попал под ведьмин дурман. Я, может быть, идиот, но ноги сами сейчас идут опять к её дому.

Я купил в цветочной лавке охапку белых роз. Жутко нервничал перед дверьми минут десять, наверное, не решаясь постучать. Я идиот.

— Ну ты долго тут собрался стоять, котик?

Ведьма так внезапно открыла дверь, что я чуть не уронил и не рассыпал розы. Она стояла в коротком шелковом халате, под которым виднелась прозрачная кружевная сорочка. Голубой цвет так ей идет. Такой же оттенок, что и её небесные глаза. Холодный ветер подул, смахивая белоснежные кудри с груди. От прохлады её соски затвердели, а в моих штанах от такого вида прекрасной девы стало мгновенно тесно.

— Что ж ты у меня такой нерешительный? — сказав эту фразу, она потянула за шарф и затащила меня в дом.

— Добрый день, госпожа Айша.

Девушка взяла из моих рук розы и зарылась милым личиком в бутоны, вдыхая аромат.

— Мои любимые, спасибо, котик.

Я разделся и снял обувь. Я даже не мог сообразить, что сейчас делать и с чего начать. Ведьмочка взяла управление надо мной. Она отвела меня в спальню и толкнула на кровать. Черные шелковые простыни холодили ладони. Тонкий халат упал на пол. Под кружевной сорочкой совсем ничего не было.

Она облизнула пухлые губки и стянула одну бретельку. Моё дыхание сперло от такой красоты. Фигура-гитара. Захотелось непременно попробовать её на вкус. Она села на мои колени, словно оседлала жеребца, и впилась страстным поцелуем. Её руки тряслись, и пальцы не слушались. Я помог себя раздеть. Не выдержав, подхватил её за поясницу и повалил на лопатки. Я целовал её везде, где только мог дотянуться. Я старался быть нежным и ласковым, но иногда словно животный инстинкт застилал мои глаза. Чувство желания застилали мои глаза.

Я вошел резко и уже хотел набрать обороты, если бы не её вскрик от боли. А это точно было от боли? Испугавшись, я остановился и взглянул на неё. Из небесных очей прыснули слезы.

— Айша, у вас это что, впервые? Почему вы мне не сообщили? Простите меня, милая, простите...

Я не двигался и целовал её личико, убирая солёные горячие слёзы и вымаливая прощение. Девушка отдышалась и прошептала:

— Люби меня, окаянный ты мой!

Я начал двигаться осторожно и как можно нежнее. Новая волна возбуждения была намного сильнее. Полностью расслабился лишь тогда, когда услышал стоны удовольствия. Ведьмочка зарылась когтями в мои волосы и просила быстрей. Я держался, как мог, чтобы она получила удовольствие. Её узкая дырочка ритмично сжимала мой член. Стоны стали громче, она получила удовольствие в свой первый раз, и от этого мне стало хорошо. Я больше не смог сдержаться...

После её первого раза я думал, она сейчас меня прогонит... Но она легла на мою грудь и копошилась пальчиками в редкой заросли на моей груди.

— Так вот ты какой, мой суженый.

— О чём вы, госпожа ведьма?

— Я тебя не из-за помощи попросила переспать, глупый. Я на Рождество гадала на суженого и увидела в зеркале тебя. Ты моя судьба, Серж.

Она дотянулась до моих губ и так сладко, долго целовала. Значит, этот ангел голубоглазый создан для меня?

— Пойдём помогать генералу, эта ночь будет тяжелой для всех. И да, собери потом вещи со своего съёмного дома. Ты переезжаешь ко мне.

— Слушаюсь и повинуюсь, моя госпожа.

Конец