Рождественские убийства

– Естественно, нравится, – с вызовом ответила Кейт. – Я просто немного… – Она осеклась и тут же взяла себя в руки. Зачем показывать Берди свою слабость. – Вижу, ты чудесно провела утро, Берди? Наслаждалась праздничной атмосферой? Рождество грядет, это так чудесно.

Довольная собой, Кейт захихикала при виде неодобрительной гримасы на лице подруги. И кому только в голову пришло послать ее в торговый центр собирать материал для рождественской телевизионной программы? Но, должно быть, все остальные сотрудники уже отправились на каникулы.

Надув губы, Верити Бердвуд принялась помешивать кофе.

– Не так уж плохо, если они сорвут куш на человеческом безрассудстве, – пробормотала она. – Здесь созданы для этого все условия. Никогда такого не видела. Они же все как лемминги! Деньги! Запах пластика в воздухе! Я его чувствую. Щелк, щелк – пятьдесят долларов, шестьдесят долларов, сотня! Люди тратят деньги так, словно живут последний день. Это нелепо и смешно. Персонал сбивается с ног, магазинные воры вышли на охоту и тащат все, что под руку попадется. Менеджеры как на иголках: ведь рождественская сутолока зачастую сказывается на репутации торгового центра. Да, обо всем этом можно написать статью, но заказчикам она не нужна. Все ждут слащавый рассказ об оазисе комфорта и радости. Это просто отвратительно.

– Ба, тебя тоже ввели в заблуждение. Почему редакция прислала тебя, Берди?

– Все остальные разъехались на каникулы.

– Послушай, неужели ты не можешь просто расслабиться и получать удовольствие? Все совсем не так, как тебе представляется. Ты уже была в отделе игрушек? – поинтересовалась Кейт. – Видела украшения и Санту? Дети просто…

Берди округлила глаза.

– Сегодня утром я первым делом отправилась туда, чтобы побеседовать с ним лично, и увидела толпы детей. Ты знаешь, что в очереди стоят женщины с младенцами, которые даже не умеют сидеть, и с едва передвигающимися малышами с сосками во рту, начинающими вопить при виде сумасшедшего деда, к которому нужно сесть на колени? Также в очереди находятся подростки, которые, кажется, сломают Санта-Клаусу колени, если на них усядутся. Безумие! Однако из года в год повторяется одно и то же. Санта из «Фредерикса» – просто национальное сокровище, часть великой традиции. И он об этом знает. Его зовут Бен Блаф – старый весельчак с ямочками на щеках. Прибыль свою имеет, только какой ценой! Дети, дети с девяти утра до пяти часов после полудня, и так шесть дней в неделю. Пятнадцатиминутные перерывы на чай утром и после обеда, а также часовой перерыв на ленч. Сущий кошмар! У меня с ним встреча между половиной первого и двумя часами. Я спрошу, как он выдерживает и как умудряется оставаться мудрым и замечательным.

– Не знаю насчет мудрого и замечательного. Скорее, высокомерный. – Негодование Кейт было столь велико, что она совершенно забыла о том, что является ярой фанаткой Рождества. – Он пообещал Зои велосипед. Санты не должны так поступать.

– А я думала, что именно для этого они и существуют.

– Нет, нет. Они должны говорить что-то вроде: «Хо-хо-хо, маленький дружок, посмотрим, как будешь себя вести». Я хочу сказать, откуда он знает, что мы можем позволить себе купить велосипед? Да и вообще хотим ли его покупать своей дочери? Тем более что мы этого не собираемся делать. Ужасно. С этой точки зрения тощий старик в магазине в прошлом году был куда предпочтительнее. По крайней мере, он придерживался общепринятых правил.

Берди улыбнулась:

– Что ж, тебе некого винить, кроме себя. – Она взглянула на часы. – Я, пожалуй, пойду, Кейт. Через десять минут у меня встреча с оформителем витрин в отделе игрушек.

Рассел Дижон поедал легкий обед за столом своего кабинета на пустынном десятом этаже и просматривал сообщения в телефоне, которых накопилось довольно много. Они могли подождать: «Перезвоните своей сестре Мари… мистеру Симмсу из ювелирного отдела… мистеру Сильвестру из отдела игрушек… звонила миссис Стэк из отдела нижнего белья… сестра, вещи в химчистке готовы». Он не слишком бы порадовался, узнав, что со стороны это выглядит довольно легкомысленно. Ведь в предпраздничные дни Рассел Дижон весьма серьезно относился к себе и своим обязанностям. Он был далеко не последним человеком в неофициальной иерархии торгового центра «Фредерикс», отвечая за праздничное убранство магазина и напрямую подчиняясь главному управляющему. Он распоряжался огромным бюджетом, имел довольно внушительное количество людей в подчинении (хотя и не возражал бы, чтобы их было больше), просторную и прекрасно освещенную офис-студию, из окон которой открывался вид, радующий глаз. Рассел Дижон фактически руководил магазином, и в этот жизненно важный период года его распоряжения, касающиеся украшений и расположения товаров в витринах, строгий личный контроль и почти фанатичное внимание к деталям вызывали смятение, разочарование и даже гнев измученных предпраздничной суетой руководителей отделов и их подчиненных.