Рождественские убийства

– Несколько лет. Все началось с мелочей: пара модных солнцезащитных очков, фотоаппарат, золотая цепочка. Но по мере того, как росли полномочия Рассела, возрастали и ставки. А все грехи списывались на магазинных воров. Даже разделенная на троих сумма получалась довольно внушительной. Рассел получал львиную долю. Остальное распределялось между Беном Блафом и Мари Дижон, сестрой Рассела, которая забирала подарки, наряжаясь в разные костюмы. Она могла прикинуться подростком или молодой мамочкой с ребенком. Приятный рождественский бонус каждый год. Не помешали лишние деньги и Бену Блафу. Пенсионер, работавший раньше на железной дороге, построил бассейн и теннисный корт, а также покупал чудесные подарки для своих внуков и даже откладывал кое-что на открытые для них счета. Про себя он тоже не забывал. Посещал клубы и делал ставки на скачках. Кажется, Тоби его жалко.

– Мне тоже. Думаю, та история с его внуком и воровством в школе заставила его задуматься.

– Да. Он сказал Дижону, что не переживет, если внуки обо всем узнают. Думаю, сначала вся эта афера казалась ему пикантным приключением. Но в последний год Блаф начал чувствовать себя грязным мошенником, предающим детей.

Подруги остановились на светофоре. С другой стороны дороги высилось здание торгового центра «Фредерикс». Его фасад обрамляли изысканные украшения, а в окнах мигали разноцветные огоньки.

Берди пожала плечами.

– Он мог закончить эту деятельность. Но тут в дело вмешался злой рок в образе Эрни Симпсона, администратора магазина, бывшего ранее Санта-Клаусом. В то утро, когда вы с Зои приехали в город, он занял место Бена Блафа. Симпсон играл роль доброго волшебника – хотя и не так хорошо, как Бен, в чем ты убедилась на собственном печальном опыте, – и прекрасно провел время, раздавая подарки подходящим к нему детям. Голубые упаковки он вручал мальчикам, а зеленые и красные – девочкам, ведь Эсме видела, что так это делал Бен Блаф. Но, к сожалению, никто из них не знал, что красные подарки – особенные. И получала их только одна-единственная девочка – Мари Дижон в различных образах. В мешке было всего несколько подарков в красных упаковках, и Эрни раздал их еще до того, как дошла очередь Мари. Она пыталась дозвониться до брата, но тот был слишком занят со мной, чтобы ответить на ее звонки. А прийти к нему она побоялась, сочтя это слишком рискованным. Таким образом, Дижон узнал обо всем, лишь вернувшись в свой кабинет поздно вечером. Решив, что путь свободен и подчиненных никого нет, он бросился в раздевалку к Бену, чтобы все выяснить. Там они, очевидно, поругались, и когда Бен пригрозил вывести своего подельника на чистую воду, Дижон его заколол.

– А Эсме Стэк обо всем догадалась?

– Думаю, она сообразила, что к чему. Ведь Эсме постоянно находилась в пещере и лучше других видела, что там происходит. Ей не нравились и Бен, и Дижон. Но Эсме нужны были деньги, чтобы открыть собственную фотостудию. Она решила добыть их с помощью шантажа и встретилась с Дижоном во время ленча, когда на этаже никого не было. Он сделал вид, будто принял условия, проводил ее до лифта, а потом ударил по голове стеклянной пепельницей и вонзил в спину нож, который секретарша использовала для приготовления ему еды. После этого он отправил лифт вниз и стал надеяться на лучшее.

– Ужас. И все из-за нескольких фотоаппаратов, часов и кое-каких украшений.

– Кое-каких украшений! Если хочешь знать, мистер Симмс из ювелирного отдела сообщил, что тиара, доставшаяся твоей дочери, стоит более десяти тысяч долларов!

– Святые небеса! Да она как-то раз оставила ее на ночь в песочнице. Господи, надеюсь на тиаре нет никаких повреждений, верно? – с беспокойством спросила Кейт, сразу же представившая, какую сумму компенсации нужно выплатить магазину за испорченные песком бриллианты.

– Судя по всему, все в порядке. По крайней мере, магазин получил ее назад. А вот кольцо с бриллиантами и изумрудами, вышитая вручную шелковая шаль и двое часов «Ролекс», случайно попавшие в липкие детские ручонки, так и пропали. Возможно, родители тех детей так же не внимательны, как и ты, Кейт. Или наоборот… – Берди на мгновение задумалась, – слишком наблюдательны. Но мы ведь этого никогда не узнаем, правда?

Они прошли мимо торгового центра и направились вниз по улице. «Храни вас Бог, веселые господа, пусть ничто не наводит на вас тревогу!» – пели на углу улицы школьники. Кейт повернулась к подруге.

– Десять тысяч, говоришь? – мечтательно протянула она.

– Да, подружка. Тебе не повезло, что я вмешалась.

– Да ты что! Если бы я поняла, что это за вещь, то непременно бы ее вернула, Берди! Конечно, я бы ее не оставила!

– Конечно. – Берди улыбнулась собственным мыслям. – Кстати, как ты объяснила Зои исчезновение тиары?

– Мы сказали, что ее, должно быть, забрали феи.

– Кейт!

– Ну, нам нужно было что-то сказать! Она так расстроилась. И… – Кейт виновато улыбнулась.

– И? Что еще? Ну же, продолжай.

– Мы ей сказали, что поговорили с Сантой и решили, что в велосипеде нет ничего плохого. Только если кататься в парке.

– Кейт!

– Ну, Берди, это же Рождество.