Рождественский ангел

– Прошу вас, Дженни, пришлите кого-нибудь разжечь огонь в камине и приготовьте нам чаю.

Горничная поспешно удалилась исполнять хозяйские распоряжения. Дети смотрели вокруг широко раскрытыми глазами, потом сели у окна и стали рассматривать речку. Никто так и не снял верхнюю одежду.

– Похоже, это отличная живопись, – сказала Элинор, разглядывая стены и потолок. – Причем старинная.

– Необычная отделка, – согласилась Джудит. – Но мне нравится здесь, я чувствую себя словно внутри шкатулки с драгоценностями. Теперь вы понимаете, как трудно будет превратить этот дворец в человеческое жилье, особенно для меня.

– Почему особенно для вас? – спросила Элинор.

– Потому что я к этому не привыкла…

– Но это же ваше преимущество! Не бойтесь, делайте так, как хотите.

Джудит нервно засмеялась:

– Не уверена, что осмелюсь. Наши с Леандром вкусы не всегда совпадают.

Она рассказала Элинор историю о домашнем вине из ягод бузины, и обе дамы от души посмеялись.

– В том-то и дело, дорогая Джудит, что вино ему понравится, когда он его попробует, – решительно заявила Элинор.

Но у Джудит такой уверенности не было.

Вскоре в комнату вошел молодой слуга и быстро разжег огонь в камине. Спустя несколько секунд в камине весело загудело пламя – в дымовых трубах дворца была отличная тяга.

В комнате потеплело. Потом все выпили горячего чаю и почувствовали себя гораздо лучше.

Оставив детей на попечение двух горничных, Джудит и Элинор надели свои накидки и отправились осматривать дом-дворец. Хотя Темпл-Ноллис не был таким уж большим, в нем были длинные извилистые коридоры, в которых можно легко заблудиться. Впрочем, обе дамы скоро поняли, что центром дома был большой вестибюль, к которому так или иначе вели все коридоры и лестницы.

В доме было десять отличных спален, две из которых явно предназначались хозяину и хозяйке. Собственно говоря, только хозяйская спальня и имела вид жилого помещения, – очевидно, в ней жил старый граф, – остальными же никто не пользовался. Джудит не была уверена в том, что Леандр захочет здесь спать, но все же мысленно отвела ему эту комнату со всей ее обстановкой, включая массивную кровать, украшенную родовым гербом и резными херувимами.

В спальне хозяйки стояла кровать, похожая на позолоченную гондолу. Заостренная передняя спинка кровати подхватывала и поддерживала светло-зеленую шелковую драпировку, собранную в складки на стенах, покрытых фресками, изображающими уличные венецианские сценки.

Прочие комнаты имели более традиционный вид, но каждая была украшена чем-то особенным – обоями ручной росписи, гобеленами, картинами. Ковры и шторы превосходного качества были тщательно подобраны к интерьеру каждой комнаты. Картины в массивных рамах, скульптуры и прочие предметы искусства были расставлены по комнатам с кажущейся небрежностью.

Элинор выбрала себе комнату наугад, соседнюю отвели для Арабел и ее няни.

– Ох, боюсь, наша девочка не захочет спать в своей комнате после того, как поживет в такой роскоши и таком великолепии, – шутливо сказала Элинор.

Джудит велела разжечь камины во всех спальнях, потом спросила Элинор:

– Как вы думаете, в этом доме есть детская или комната для занятий?

Им пришлось спросить об этом горничную. Когда Джудит увидела комнаты, предназначенные для детей, у нее дрогнуло сердце. В самом сердце грандиозного замка старого графа Чаррингтона таилась прелестная детская, рядом с которой была комната для школьных занятий, достаточно большая для игр и достаточно маленькая для комфорта и уюта. Там были большие окна, пропускавшие много света. Рядом располагались четыре простые спальни, пригодные для детей. В двух из них стояли маленькие детские кровати. Здесь же были комнаты поменьше, для прислуги.

Старый граф надеялся, что в его доме будут жить дети – дети его наследника, а не дети Чарлза Ноллиса. Как печальна, если не трагична, история этой семьи!

Справившись с волнением, Джудит сказала:

– Надо подумать, может, детям лучше переселиться сюда с несколькими слугами, чтобы сразу привыкать к своей будущей жизни в этом доме.

К ее удивлению, Бастьен и Роузи обрадовались такому предложению. Им явно не нравились огромные размеры комнат в главной части дома, зато пришлась по душе идея своего маленького детского государства в большом государстве взрослых. Двум горничным было велено спать в соседних с детскими комнатах и заботиться о детях.

Как только с этим было покончено, все отправились осматривать дом дальше. Экскурсия по дому проходила почти в полном молчании, поскольку часто повторявшиеся восхищенные возгласы быстро всем надоели. Красота и убранство комнат были совершенны и неотразимы. Теперь Джудит поняла, почему этот дом так угнетающе действовал на Люси. Изменить в нем что-либо значило нарушить общую гармонию, но в своем изначальном виде он был совершенно мертв и непригоден для жизни большой семьи.

Как же ей быть, чтобы превратить дворец в домашний очаг?