Рождественский детектив

– Никто, – уверенно ответила Татьяна. – Она была прекраснейшим человеком, и у нее не было врагов. Совершенно.

– Может, в детском саду, где она работала, произошло что-нибудь из ряда вон… К примеру, ребенок умер… выпал из окна… утонул…

– Что вы, что вы?! Типун вам на язык! Господи прости, – замахала руками соседка. – Ничего такого не было. И у нее никогда ни с кем из родителей не было конфликтов.

– Но она же умерла! Как вы думаете, способна ли женщина, у которой впереди открывались новые перспективы, у которой все было вроде бы благополучно, ни с того ни с сего распахнуть окно и выброситься из него? Расстаться с жизнью? Могла она такое совершить?

– Нет, не могла. Она на самом деле собиралась в Москву…

– А может, Лидия не хотела, чтобы Вера переезжала в Москву? Может, это Владимир хотел…

– Нет-нет, это исключено. Они оба хотели, Вера мне сама об этом говорила.

– Вы знаете, как погиб Бронников?

– Вроде бы его током ударило.

– Какое совпадение, не правда ли? Одновременно погибает Бронников и Вера. А Лидия остается жива и молчит…

– Вы сами знаете, как вести следствие… Должно же быть орудие преступления… Отпечатки пальцев. Может, Лидия и убила его… Господи, что я такое говорю? Они же только что поженились! Знаете, у меня просто голова кругом идет. Я ничего уже не понимаю.

– Ну, ничего… Правильно вы говорите, следствие во всем разберется. К тому же вы вот сказали об орудии преступления… Кое-какую улику убийца все же оставил на месте преступления…

– Да? И какую же?

– Тайна следствия. Не могу сказать. Мне жаль, что вашей подруги нет в живых, думаю, она была хорошим человеком.

– Вы ее просто не знали… Думаю, что на похоронах будет немало народу.

– А кто организовывает похороны?

– Я, конечно! Кто же еще?! У нее здесь больше никого нет. Да и вообще никого нет.

– Подождите. Давайте еще раз уточним. Получается, что у Веры не было наследников? И про завещание тоже ничего не знаете?

– Знаю. – Татьяна взглянула на Лизу жестким, немигающим взглядом, затем, гордо вскинув голову, произнесла: – Про завещание я знаю все. Его просто нет. Она не оставила завещания. И не собиралась умирать. Она была слишком молода.

– Хорошо, Татьяна, спасибо вам за информацию. У вас не найдется немного холодной воды? Что-то в горле запершило…

Татьяна вышла из комнаты. У Лизы зазвонил телефон. Глафира вся обратилась в слух.

– Да, Сережа… Что, нашел отпечатки пальцев? Отлично. И кому же они принадлежат?

Вернулась спустя несколько секунд Татьяна со стаканом воды. Лиза поблагодарила взглядом. Взяла стакан, сделала несколько глотков.

– Чьи, говоришь, отпечатки? Да? Понятно… В сущности, это вполне объяснимо, они же живут на одной площадке… Она к ней постоянно заходила, да и вообще, они дружили! – Лиза бросала на застывшую Татьяну дружеские, почти нежные взгляды, как бы ободряя ее. – Она и торт ей испекла… Да, в форме сердца, между прочим. Я сразу поняла, что это сделал кто-то из подруг, потому что в квартире потерпевшей мы с Глашей не нашли нужную форму. Что еще интересного? А… Все-таки щипцы… Неужели нашли? И что, на них… Чьи отпечатки? Нет, этого не может быть… Хотя она же могла взять на время, подруги так делают иногда… Поэтому, Сережа, это еще ни о чем не говорит…

Татьяна стояла и смотрела на Лизу широко раскрытыми глазами. Потом голова ее как-то дернулась, брови нахмурились, и она замотала головой, словно что-то отрицая. Взгляд ее остановился на одной точке. Казалось, она сейчас мысленно находится далеко.

Не дожидаясь конца разговора, она метнулась в ванную комнату (Глафира последовала за нею) и заперлась там. Глафира вернулась к Лизе. Взгляды их встретились, они поняли друг друга без слов.

Татьяна появилась минуты через три, лицо ее выражало спокойствие. Словно она только что убедилась в своей правоте и ее сомнения были развеяны. Лиза между тем продолжала разговаривать со своим собеседником, отвернувшись к окну, будто таким образом могла хотя бы частично утаить разговор.

– …Что известно о завещании? Ах, вот, значит, как… Что? Да нет, просто ее соседка сказала, что никакого завещания не было, а оно на самом деле, оказывается, есть… В сущности, завещание – это личное дело каждого, и она могла ей ничего не рассказывать… Хорошо, тогда займитесь еще раз отпечатками пальцев, поскольку это верные улики… Все, Сережа, до связи…

И, обращаясь к Татьяне, спросила:

– Скажите, у Веры были электрические щипцы для завивки?

– Нет, не было.

– Но на фотографиях у нее прическа… кудри… Это ее естественные кудри?

– Нет, врать не стану, она завивала волосы, но у нее были термобигуди… Как и у меня, – произнесла она и густо покраснела.

– Татьяна, оглянитесь…

Соседка быстро оглянулась, но за спиной увидела лишь стену. Посмотрела на Лизу растерянно.

– Таня, нас здесь трое: вы, я и Глафира. Я не записывала наш разговор, сами видите… – Лиза вытряхнула из своей сумочки пудреницу, кошелек, какие-то мелочи. – И в моей сумке нет ни камеры, ни записывающего устройства… Может, поговорим начистоту? Если Лидия молчит, это не говорит о том, что и вы тоже должны молчать. Она молчит потому, что напугана вами…