Рождественский папа

Уверившись в своих женских чарах, она горделиво улыбалась. Широкая ладонь Ника скользнула вверх от талии к ее груди, и Фейс уже не думала о приличиях, и сомнения в поспешности их брака больше ее не мучили. Она сама жаждала нового волнующего ощущения интимности.

Ник тяжело вздохнул и отстранился.

— Нам лучше вести себя поскромнее, иначе нас попросят удалиться. — Но при этом он одарил ее такой улыбкой, от которой сердце бешено забилось.

Музыка кончилась, и Ник проводил Фейс к столу.

— Я хочу привести себя в порядок, — сказала она.

Он пальцем дотронулся до мочки ее уха:

— Поторопись. Вечер еще не кончен.

От его улыбки счастье забило в ней ключом. Отыскав туалет, Фейс подкрасила губы и поправила прическу. Она выглядела прелестно и знала, что вскружила Нику голову.

Когда она вернулась в зал, музыка звучала в более быстром ритме, а на танцевальной площадке погасили свет — она была освещена только отблесками вращающегося прожектора. Остановившись на мгновение, чтобы сообразить, куда идти, Фейс увидела в мерцающем свете Ника. Он стоял и… разговаривал с женщиной в очень коротком золотистом парчовом платье с вырезом почти до талии.

Ник улыбался, вскинув голову, и вид у него был очень заинтересованный. Засмеявшись, он записал что-то на визитной карточке и передал собеседнице. Та сунула карточку в вырез платья. Чтобы не потерять, подумала Фейс. Интересно, следил ли Ник при этом за ее рукой? Приказав себе не делать скоропалительных выводов, Фейс пересекла зал. Но прежде чем она успела подойти к мужу, женщина ушла.

Фейс коснулась его локтя.

— Старая приятельница?

Ник обернулся.

— Да нет, коммивояжер одной из компаний, у которой я делаю закупки.

Правдоподобное объяснение, но желательно, чтобы женщина не была при этом такой привлекательной.

Не успела Фейс присесть, как голос из громкоговорителя произнес:

— Если здесь находится Фейс Кларк, то ее просят к телефону.

У Фейс болезненно застучало сердце.

— Только родители знают, где мы.

— Сейчас выясним, что произошло.

Ник последовал за женой к столу старшего официанта, спрашивая себя, неужели Констанция нарочно испортила им вечер. В том, что звонит именно она, сомнений у него не было. А ведь они так приятно проводили время… Во всяком случае, пока Фейс не вернулась из дамской комнаты и не застала его беседующим с Кэтлин. В ее глазах тотчас появилось выражение неуверенности. Сегодня она выглядела особенно красивой, хотя для него всегда была красавицей. А ее нежность и заботливость бальзамом обволакивали его душу, и он чувствовал, как буквально возрождается к новой жизни.

Сегодня ночью Ник точно займется с ней любовью. Она готова к этому, никаких сомнений. Но, увидев, с какой озабоченностью слушает Фейс, что ей говорят в трубку, Ник понял, что их планы на ночь претерпят изменения.

Наконец Фейс сказала:

— Позови его. — И продолжила: — Что случилось, милый? Джейки, перестань плакать. Мы приедем через полчаса. Я обещаю. Приедем и увезем тебя домой.

Фейс повесила трубку и повернулась к Нику:

— Он не хочет оставаться там на ночь. Боится, что завтра мы его не заберем.

Раздражение Ника против Констанции прошло — он понимал, что звонок был вынужденным.

В Извилистый Ручей они ехали молча. Ник вспоминал собственную детскую боль, когда мать сказала отцу, что скоро вернется, да так и не вернулась. Уехала навсегда. Ребенком Ник больше всего боялся, что отец тоже бросит его. А когда подрос, то решил, что станет стойким и независимым. Отец не бросил его, но постоянно пил.

— Нам следовало это предвидеть, — нехотя признал Ник, нарушая молчание. — Джейки по-прежнему чувствует себя беззащитным. Ты его опора, Фейс. И как только он обнаружил, что тебя нет рядом… Он успокоится, когда увидит, что мы вернулись. И постепенно станет нам доверять.

Но доверие такая хрупкая вещь. Ник с Пэм смогли бы создать семью, хотя были очень молоды. Если бы не ее ложь и обман… Ник не мог больше верить ей.

Как только Фейс вошла в дом родителей, Джейки кинулся к ней и крепко прижался всем телом. Констанция принесла его курточку, Том погладил по голове, а Ник помог застегнуться. Но малыш не отпускал руку Фейс. Так и держался за нее всю дорогу домой.

Ник открыл дверь, и Фейс понесла Джейки наверх, бросив через плечо взгляд, который говорил: «Джейки прежде всего».

Ник пошел на кухню, налил стакан молока и взял пару печений из банки. Многого он сделать не мог, но хотел дать понять малышу, что здесь его дом.

Поднявшись наверх, он услыхал, как Джейки просит Фейс:

— А ты не могла бы поспать со мной сегодня?

— Я никуда не уйду, малыш. Наша комната напротив.

— Я знаю. Но я хочу, чтобы ты спала со мной и Тедди.

Фейс подняла голову и увидела Ника, стоявшего в дверях. Она разрывалась между двумя желаниями.

Ник поставил стакан с молоком на ночной столик и, сев на кровать, поманил к себе Джейки:

— А если мы разобьем лагерь прямо здесь? Ты будешь спать в своей постели, а мы с Фейс — на полу.

Джейки улыбнулся:

— Все вместе?

— Да. Пока ты ешь печенье и пьешь молоко, мы с Фейс все принесем.

— А зубы мне опять почистить?