Рождественский пирог

Он открыл дверь, и мы оба прошмыгнули в вагон. Испуганные пассажиры толпились в проходе и шумели, требуя объяснений. В поезде отключили электричество, вагон погрузился в полумрак, и лишь тусклый свет зимнего дня падал в окна. Когда мы добрались до своих мест, я с ужасом обнаружила, что надела юбку задом наперед. Я попыталась незаметно перевернуть ее, но замешкалась под взглядом той самой девицы с завистливо-хищным взглядом. Разумеется, она обо всем догадалась, и теперь во взгляде ее прибавилось еще и презрения. Ну и плевать, ничего такого ужасного мы не сделали, только всласть «пообжимались», как говаривали у нас в школе. Но этого было достаточно, чтобы понять: я бы с удовольствием позволила ему зайти намного дальше. И надо признаться, совесть меня не терзала. Ни капельки.

Я забрала Джики, беспечно грызущего конфетку, которую просунул ему сквозь прутья корзины мальчик.

— Он очень странно себя вел! Папа сказал, что обезьянки так чешутся, — важно сообщил мне мальчуган.

Можно, конечно, и так сказать, подумала я, поблагодарила любознательного ребенка и поставила корзинку на сиденье. Кондуктор, потерявший где-то свою мишуру, ворвался в вагон и объявил:

— Дамы и господа, компания приносит свои извинения, но поезд совершил вынужденную остановку по причине исчезновения напряжения в электросети. Мы продолжим путь при первой же возможности. Спасибо за внимание.

Его тут же забросали вопросами:

— Сколько мы тут еще проторчим?

— У нас в Бристоле пересадка, долго мы тут простоим?

— Нам вернут деньги за билеты?

— А вагон-ресторан работает?

— Нам будут раздавать бесплатные напитки?

Кондуктор честно постарался ответить на все вопросы и понес благую весть в следующий вагон.

Прекрасный незнакомец снова водрузил на стол бутылку бренди и грустно улыбнулся.

— Все испорчено. Придется подождать с вагоном великого князя. Вам налить?

Я покачала головой. Из-за бренди я влипла в эту историю, хватит с меня неприятностей. Пожалуй, стоит поблагодарить судьбу, что она помешала мне сотворить самую большую глупость в своей жизни. Хотя, с другой стороны… Что же я чувствую на самом деле? Облегчение? Или сожаление?

Пронзительно заверещал Джики, и я наклонилась посмотреть, что с ним такое. Он умоляюще глядел на меня и яростно жестикулировал. Понятно: хочет выбраться из корзины и вскарабкаться мне на шею. Я шикнула на него и вместо свободы предложила виноград.

В вагоне то и дело раздавались возмущенные возгласы взрослых о некомпетентности железнодорожников и взволнованные расспросы детей, как же Санта-Клаус с подарками найдет их в поезде. Я взглянула на незнакомца и поняла, что происходящее его забавляет. Он наклонился и погладил меня по руке.

— Прости. Похоже, наша игра немного сошла с рельсов, но я уверен, мы скоро снова поедем. Тебе не кажется, что нам можно уже и познакомиться? Или ты предпочла бы сохранить инкогнито?

На обдумывание ответа у меня ушла сотая доля секунды. Если мы продолжим эту игру, то как я его потом найду? Хотя он явно из тех мужчин, что в любом случае исчезают бесследно. К тому же я была уверена, что он не станет выпрашивать у меня номер телефона. Вот в этом и состоит разница между мужчиной и женщиной. Секс в поезде с прекрасным незнакомцем восхитителен только в том случае, если возможно дальнейшее продолжение истории. (Женщина.) Секс в поезде с прекрасной незнакомкой восхитителен. Точка. (Мужчина.)

Он по-прежнему смотрел на меня и загадочно улыбался.

— Послушай, я понимаю, такое поведение не в твоих правилах. Но мне бы очень хотелось продолжить нашу игру, и если бы ты сказала, как тебя зовут и куда ты едешь, мы могли бы встретиться.

Я мысленно возликовала.

— Да, конечно, было бы здорово. — Вот черт, теперь я веду себя, как обрадованный щенок. Не хватало еще хвостом повилять. — Меня зовут Поппи. Поппи Хезелтон.

Я протянула руку, и мы с улыбкой обменялись формальным рукопожатием.

— А я — Алекс Стентон, и мне очень, очень приятно с вами познакомиться.

Брат Дэйви. Господи! Брат Дэйви! Я густо покраснела. Я была просто в шоке — с этим человеком мне предстоит провести Рождество! Не знаю, хорошо это или плохо, и неизвестно, как он сам к этому отнесется. И как ему сказать? Господи, а Дэйви я как об этом скажу? Может, мне и не придется? Может, мы в этом поезде застрянем на несколько дней, а потом просто поедем домой и…

— В чем, черт возьми, дело? Никогда не видел, чтобы люди так вели себя при знакомстве. Мы что, раньше встречались? Думаю, я бы запомнил… — Он умолк, беспокойно глядя на мое застывшее от ужаса лицо.

— Нет-нет. Просто я — подруга, ну, работаю у… о господи… Меня пригласили встретить Рождество с вашей семьей. Я работаю у вашего брата, — промямлила я, не поднимая глаз. И добавила: — Простите.