Рождественский подарок зверю

— Откажись от нее! Забудь! Вычеркни из жизни! — Кричал он в отчаянии.

— Сын… — Растор поднялся и подошел к Думу. — Я не смогу вычеркнуть ее из своего сердца. Никогда. Я люблю ее.

— А я! Как же я! Меня ты не любишь?

Голос Дума снизился до рычания, черты лица обострились, глаза пылали. Именно сейчас он, как ни когда был дакраном, монстром, готовым убивать.

— Ты знаешь, что я люблю тебя всем сердцем. Мне больно слышать, что ты сомневаешься в этом, сын.

— А ты не думал какого мне, отец? Слышать, что вскоре ты покинешь меня, оставив одного в этом проклятом мире.

Дум смотрел на отца, и его сердце сжималось от боли. Он любил Растора, именно это чувство удерживало его от полного перевоплощения в дакрана. И сейчас, услышав, что отец собирается умереть, он понимал, что это будет последней каплей в борьбе со зверем. Монстр победит человека. Навсегда.

— Дум, посмотри на меня. Я люблю тебя. Но и Санниту я люблю, она моя жизнь, и я готов умереть за нее.

— Она не достойна такой жертвы!

Растор покачал головой. Ему было тяжело прощаться с Думом. Еще тяжелее было говорить ему, что он уходит из-за той, что оставила своего сына.

— Дум. — Донесся тихий голос Кетти. — А если бы это были мы? Что если бы выбор был между мной и жизнью. Каким бы был твой выбор?

Девушка почти вплотную подошла к дакрану, и взяла своими ладошками огромную лапу. Дум нахмурившись, смотрел на нее. Он никогда не задумывался над тем, кто для него Кетти. Что она значит в его жизни. За все то время, что она жила вместе с ним, он понял лишь одно, что эта девушка особенная. Лишь рядом с ней его зверь утихал, мурлыча, словно кошка, от одного ее прикосновения. Ее голос действовал на него как самое сильное успокоительное, заглушая звериные порывы, заменяя их на щемящее чувство нежности, и желание обладать ей одной. Как зверь. Дум безумно желал заявить на Кетти свои права, но как человек, он понимал, что она никогда не полюбит такого как он. И сейчас, когда она задала ему этот вопрос, он всерьез задумался, как бы поступил, если бы перед ним стоял выбор.

— Тебя. — Тихо проговорил он. — Я выбрал бы тебя.

Улыбка Кетти была для дакрана самой лучшей наградой, и он действительно был готов умереть за нее.

— Почему?

— Я…

Дум не знал, что ей ответить. Он никогда не говорил слов любви, а то, что это именно любовь, он не сомневался. Дум боялся, что признавшись, оттолкнет от себя Кетти, и она бросит его, как и все, как мать, отец… Он боялся, что напугает ее своим признанием, ведь он монстр, с клыками, когтями и шерстью, а она… Она была самой прекрасной девушкой на земле. И Кетти определенно заслуживала большего, чем любовь дакрана.

— Ты дорога мне.

Кетти смотрела ему прямо в глаза. Она ждала, что Дум скажет ей о своих чувствах, но этот упрямый дакран не желал признаваться. Покачав головой, она отпустила его рук, и отошла в сторону Растора.

— Твои отец и мать любят друг друга. Это сильнее желания жить, это сильнее чего бы то ни было. Ты должен понять, и принять их выбор.

— Я не хочу терять отца!

- У тебя нет другого выбора, сын. Завтра я уйду навсегда.

- Нет! Я не допущу этого! — Взревел Дум, и выбежал из комнаты.

Он бежал, не замечая ничего вокруг. Дикие звери прятались, едва учуяв его запах. Вскоре он стоял перед высоким белоснежным замком. Издав победный кличь, он двинулся внутрь.

- Моя повелительница, он уже здесь. — Дрожащим от страха голосом, доложил Аттис, косо поглядывая на дверь, ведущую в тронную залу. Он до дрожи в коленях боялся сына богини Санниты, и не желал встречи с ним.

- Я знаю. — Взволнованно вздохнула Саннита, кутаясь в белую шкуру. Она сжимала и разжимала ручки трона, то и дело, бросая взгляд на дверь. Она ждала этого монета две сотни лет, проливая слезы.

Белый ньюфаундленд, боязливо забился в дальний угол комнаты, и поскуливал от страха, чуя приближение разъяренного зверя.

Двери с грохотом распахнулись, и на пороге появился тяжело дышащий Дум. Он обвел помещение взглядом, останавливаясь на красивой женщине, сидящей на высоком ледяном троне. С минуту он разглядывал ее, изучая каждую черточку лица. Как же долго он ждал этого момента. Мечтал об этом, видел во сне. Сейчас, стоя перед матерью, он не знал, что сказать.

- Сын. — Несмело произнесла она, поднимаясь с трона.

- Не называй меня так, женщина.

Саннита замерла на полпути к нему. В ее глазах было столько боли, что Думу сало не по себе.

- Ты мой сын.

- Я пришел не для этого. Я здесь только ради отца. Ты должна спасти его.

- Не могу. Поверь, я искала способы отменить договор, но не нашла. Завтра он покинет нас навсегда. — Со слезами в глазах ответила Саннита.

- Я хочу поговорить с Высшими.

- Что ты задумал, Дум?

- Это не твое дело. Я пришел к тебе как к Повелительнице.

— Но…

- Созывай совет.

Через полчаса в зале стояла полнейшая тишина. Температура воздуха ощутимо упала вниз, словно напоминая о том, чьи это владения.