Рождественское проклятие

Сэр Олник покачал головой, глядя на упавшую броню, разбросанную по Большому Залу.

– Все равно мне никогда не нравился этот сэр Харлок. Кем он был, нашим правнуком? – Он пнул шлем сэра Харлока и тот закатился под стол.

– Забудь об этой куче ржавого мусора. Эта женщина представляет проблему, муж. Избавься от нее.

– Нет, я не могу. Только не до тех пор, пока я не заставлю собаку найти твое проклятое кольцо.

– Да ты не сможешь заставить гончую найти блоху. Ты впустую тратишь драгоценные дни нашего Рождества. В который раз.

– Ерунда. У нас еще осталось больше семи дней. В самом деле, еще даже не наступил новый год. Кольцо появилось бы в доме несколько дней назад, но леди держит свою дворняжку на таком же коротком поводке, на каком ты пытаешься держать… – Сэр Олник не стал произносить оставшиеся слова, потому что вечность – это достаточно долгое время, чтобы проводить его с рассерженной женой. В любом случае, его возлюбленная уже нашла что-то иное, чтобы терзать его.

– Нет, ты должен отпугнуть ее и сделать это как можно скорее, до того, как она влюбится в него.

– Что? Всего через пару дней, проведя слишком мало времени в его компании?

Леди Эдрит топнула ногой.

– Я влюбилась в тебя в тот же день, как мы встретились. Я могу сожалеть об этом до сих пор, но таково женское сердце. Как только мы отдаем его, это уже ничем не исправить.

Сэр Олник погладил бороду на своем подбородке.

– Нет. Он отличный парень, но все эти шрамы отвратительны для нежных девиц. Кроме того, наш Оливер Николсон всего лишь грубый солдат.

– Каким и ты был, когда мы впервые встретились.

– Таким я и остался, несмотря на все твои усилия, и ты все еще любишь меня, не важно, что ты там говоришь. – Он проигнорировал ее сомневающийся возглас. – Как ты думаешь, парень сможет влюбиться в нее тоже? Зубы Господни, я так беспокоился насчет возвращения кольца, что никогда не задумывался насчет другой части: о руке истинной возлюбленной, куда это кольцо нужно надеть. Будь я проклят, неужели мы настолько близки к тому, чтобы наконец-то покончить с этим несчастным проклятием, с этим бесконечным полусуществованием?

– Нет, нет. Не стоит пробуждать свои надежды. Наш наследник всего лишь проявляет благородство, спасает прекрасную деву от драконов-родственников. Кажется, кое-какие представления о галантности никогда не умрут. Но нет, этот барон Уорт не знает, что такое любовь.

– А какой мужчина знает об этом, пока женщина не объяснит ему? – Старый рыцарь станцевал что-то вроде джиги над упавшими доспехами. – Он уже заинтересовался, насколько я могу видеть. И, по правде говоря, с кем бы это не случилось? Миссис Мерриот – такая уютная пышечка под всеми теми чопорными, бесформенными платьями, которые она носит, со всеми мягкими женскими изгибами в нужных местах.

– Что? Ты подглядывал за леди, когда она принимала ванну? Ах, ты… – Леди Эдрит поплыла по залу вслед за смеющимся мужем.

Амелия получала слишком много удовольствия. После пяти дней, проведенных в замке Уорт, ей было настолько комфортно, что ее страхи почти рассеялись, и она игнорировала опасности своего положения. Впереди лежала яма со змеями, и она беспечно вальсировала в этом направлении. Гибель находилась там, куда она, танцуя, направлялась, где не было ничего, кроме сомнений и отчаяния.

Ей нравился Оливер Николсон, барон Уорт, слишком сильно нравится. Она всегда ощущала расположение к нему, еще давным-давно во время идиллических летних месяцев своего детства, когда она гостила в Ростенд-Холле вместе с родителями. Даже тогда отношения между Николсонами и Ростендами были не слишком хорошими, но оба наследника учились в одной и той же школе и быстро стали друзьями. Грегори никогда не позволял своей маленькой кузине ходить за ними по пятам. То же самое делал и Оливер, но он всегда находил время, чтобы объяснить, что их приключения не безопасны для такой крошки, и что он принесет ей обратно гостинец с ярмарки, или из деревни, или из цыганского табора. И при этом он никогда не нарушал обещания. И теперь барон ни за что не изменит своему слову, пообещав сохранить ее репутацию. А вот ее сердце было в смертельной опасности.

Они почти не бывали наедине; он заботился об этом с помощью мисс Шарлотты. Сейчас, когда она чувствовала себя не так плохо, старшая мисс Манди меньше нуждалась во сне, так что они втроем играли в вист во время ночных дежурств. Ник позволял старушке выигрывать у него пенни, после того, как осыпал ее приятными комплиментами по поводу обшитых кружевом ночных чепцов, которые привез из коттеджа Манди. Он потчевал пожилую женщину и ее сестру, когда она была в сознании, вином и деликатесами, которые покупал в деревенской пекарне. У мисс Шарлотты и мисс Генриетты будут только счастливые воспоминания, которые они заберут с собой, когда вернутся в свой маленький домик. А Амелия заберет с собой в Ростенд-Холл разбитые мечты.