Рождество и красный кардинал

— Правда, Френсис, — поддержал Батч. — Не говори ей сейчас ничего.

Френсис покачала головой:

— Не так это просто. Хотя я согласна с вами. Но ведь она завтра утром никуда не поедет, не попрощавшись с Джеком. Хорошо еще, хоть сегодня я ее дома удержала.

Дотти задумалась.

— А если где-нибудь раздобыть к утру еще одного красного кардинала? Они ведь так похожи. По мне, так никакой разницы нет.

— Где это ты его раздобудешь? — удивилась Бетти. — В лесу поймаешь? Да и заметно будет, что птица другая. Она ведь не сядет ей на палец, да и прочим штучкам не обучена.

— Тогда что ты предлагаешь? — спросила Дотти.

После того как все разошлись. Рой сел к столу, держа Джека на раскрытой ладони. Он прекрасно понимал: им может помочь один-единственный человек на всем белом свете. И этого человека он всей душой ненавидел, даже клятву дал, что никогда его не простит. Однако другого выхода не было. Ничего лучше придумать они так и не смогли. Храбрец Батч предложил свою кандидатуру в качестве переговорщика, Бетти Китчен — свою, но, поскольку тот берег был им мало знаком, решили, что пойдет Рой. В одиночку. Ничего труднее не выпадало на его долю: поступиться своей гордостью, растоптать ее. Но Рой принял решение, осталось его выполнить. Сейчас следовало забыть о прошлом. Ради Пэтси.

Он завернул Джека в носовой платок и уложил в карман пиджака. Солнце клонилось к закату, когда он пересек на веслах реку и причалил к месту, где в играх с креольскими детьми прошла большая часть его детства, где их матери приглашали его домой и угощали гумбо[30] и джамбалайей.[31] Это место, некогда залитое светом и радостью, теперь представлялось ему унылым топким болотом, обиталищем воспоминаний, несущих только боль.

В спускающихся сумерках он привязал лодку к причалу, поднялся к некрашеному деревянному креольскому дому, где жил Джулиан Лапонд, и постучал в дверь.

Никто не ответил.

Рой подождал немного и громко произнес:

— Джулиан, это Рой. Мне надо с тобой поговорить.

Через несколько секунд в темном нутре дома щелкнул винтовочный затвор, и он понял: Джулиан притаился за дверью-сеткой.

Ненависть и унижение стиснули Рою горло. Этот человек покалечил ему жизнь — а он вместо того, чтобы кинуться на него, выволочь во двор и задушить, молит об одолжении.

Рой еще постучал — и вдруг разрыдался. Унижение достигло крайней степени, никак не удавалось взять себя в руки, пришлось говорить и глотать слезы, они так и текли по щекам.

— Джулиан, ты мне лютый враг, а я тебе… но ты только посмотри на девочку. — Он вынул фото Пэтси с Джеком и поднес к двери-сетке. — Она инвалид, Джулиан, завтра ей должны сделать сложную операцию, а сегодня померла птаха, в которой она души не чает. Если девочка узнает, это будет такое горе. У нее просто руки опустятся. Прошу, помоги. — Тут Рой совсем расклеился и заплакал в голос.

Винтовка Джулиана была нацелена прямо в грудь Рою — вот-вот выстрелит. Но палец на спусковом крючке не шевелился. Наверное, в Рое креолу привиделся мальчишка, которого он некогда так хорошо знал. В следующую секунду Джулиан отставил ружье в сторону, подошел к порогу, взглянул на снимок и произнес с сильным креольским акцентом:

— Я тебе сказал, убью, когда приходить будешь.

— Знаю, — всхлипнул Рой. — Убей меня потом, мне все равно жизнь не мила. Но сперва помоги. Заплачу, сколько скажешь.

Джулиан стоял неподвижно, не отрывая от Роя глаз. Давешний мальчишка предстал перед ним зрелым мужчиной. Минуло столько лет. Рой различил в сумраке, что черные курчавые волосы Джулиана сделались совсем серебряные.

Тут из глубины дома послышался женский голос:

— Впусти его.

Джулиан пошевелился.

— Ладно… ради девочки, не ради тебя, понял?

Рой кивнул.

— Входи, — резко велел креол.

Щурясь от света, Рой вошел в комнату.

— Здравствуй, — сказала женщина, такая же красивая, как и много лет тому назад.

Это была Мари.

Время ничего не смогло поделать с его любовью к ней. Да и с ее чувствами тоже — достаточно было посмотреть ей в глаза.

На рассвете Джулиан вошел в кухню и передал тело Джека обратно Рою. Он трудился всю ночь и сделал свою работу мастерски. Каждое перышко было почищено и приглажено, глаза ярко блестели. Джек получился ну совсем как живой, даже голову чуть склонил набок с ироническим выражением.

Рой стиснул Джулиану руку.

— Отличная работа. Даже лучше, чем я думал. Не знаю, что тебе и сказать. Спасибо.

Он встал и потянулся к заднему карману брюк за бумажником:

— Сколько я тебе должен?

Джулиан яростно сверкнул глазами.

— Я тебе сказал, ради девочки, не ради тебя. А теперь убирайся.

Рой поклонился на прощанье Мари, сел в лодку и переплыл к своему берегу.