Рождество хищницы

Боже, кто мог знать, что что-то подобное, сможет так завести ее? До этого уик-энда, Женевьева и предположить такого о себе не могла – она никогда бы и не подумала, что лишение контроля может быть настолько опьяняющим… настолько захватывающим. Впервые, здесь с Дрю, она позволила рухнуть стенам, что возводила вокруг себя столько лет – и это было потрясающе. Горячо и одновременно успокаивающе.

Дрю продолжил шлепать ее, заставляя Женевьеву считать, с каждым жестким прикосновением к ее чувствительной попке, пока она не дошла, как он и обещал, до пяти. Но даже когда закончил, Дрю не отпустил ее.

– Дрю? – Джен неуверенно заерзала на его коленях, но одна его мускулистая рука так и прижималась к ее талии. – Дрю? – повторила она. – Моя, ах, задница сейчас и вправду горит. Не мог бы ты отпустить меня?

– Я так не думаю, Джен, – его голос звучал задумчиво… и даже больше, а потом Дрю чуть развернулся. Очевидно то, что он руководил ситуацией, повлияло на него так же, как и потеря контроля для нее. – Пока я не увижу, как сказалась на тебе эта порка.

– Что… Что ты имеешь в виду? – Джен едва смогла произнести эти слова, но в любом случае, заставляя себя спросить.

– Я имею в виду, что хочу увидеть, сделала ли порка тебя мокрой, детка, – мягко проурчал он. – Именно потому, прежде чем начать, я заставил тебя раздвинуть ноги.

– Дрю!

Внезапно Джен стало стыдно из-за того, что он знал, насколько это возбудило ее. Ее, взрослую женщину, удерживали и отшлепали – это не должно было сделать ее такой возбужденной, такой отчаянно нуждающейся. Но, несмотря на все ее попытки подняться с его колен, Дрю не отпускал Женевьеву.

– Не шевелись, детка, – тихо проворчал он. – Позволь мне увидеть тебя. Позволь мне почувствовать тебя.

Женевьева ощутила, как меж ее бедер проникла большая теплая рука, а потом нежные, кончики пальцев раскрыли внешние губы ее киски и скользнули по внутренним складочкам.

– Черт побери… – низкий голос Дрю звучал хрипло. – Ты такая мокрая, Джен.

– Я… Я не могу ничего поделать с этим, – выдохнула она, почти плача от стыда и желания. – Ты… Ты сделал меня такой.

– Это все из-за порки? – пробормотал Дрю, ласково кружа по ее нежному, пульсирующему клитору кончиком одного пальца. – Или причина еще в чем-то? Возможно, это то, что ты, наконец-то, позволила кому-то другому стать главным?

Его слова настолько отражали ее мысли, что Женевьева была не в силах отрицать их. Но и признать их она не желала.

– Дрю… – умоляла Джен, избегая ответа на его вопрос. – Пожалуйста, не мог бы ты дать мне подняться сейчас? Позволь мне встать с твоих колен?

– М-м-м, как сексуально слышать твои просьбы, детка, – пробормотал он. – Да, я отпущу тебя со своих колен, но это не значит, что ты поднимешься.

– Что ты хочешь этим сказать? – Женевьева посмотрела на мужчину поверх своего плеча, в то время как сквозь нее пробежала дрожь страха и желания.

– Я имею в виду, что хочу, чтобы ты забралась на кровать, встав на четвереньки, и раздвинула ноги. Сейчас, – приказал Дрю, мягко, но твердо опуская женщину на колени.

Женевьеве казалось, что ее сердце пыталось выпрыгнуть из груди. Боже, она сделает это? Должна ли она настолько раскрыть себя для Дрю? Но, опять же, казалось, он не оставил ей большого выбора – он отдал приказ, который вызвал в Женевьеве волну стыда, но так же и невыразимо возбудил ее.

Встав на четвереньки, она поползла к центру узкого матраса и стала ждать. Хоть она все еще оставалась в своем бюстгальтере и зеленом свитере, Джен чувствовала себя невыносимо обнаженной с выставленной напоказ киской и задом.

Очевидно, то, что она, полуобнаженная, опустилась на четвереньки, на кровати, порадовало Дрю. Он обошел вокруг самодельной кровати, рассмотрев ее со всех сторон, своими полуприкрытыми от возбуждения и желания голубыми глазами.

– Дрю… – начала было Джен, чувствуя, что больше не может выносить его рассматривание. Но он только покачал своей головой.

– Ч-ш-ш, детка, мы еще не закончили. Вот, я думаю, нам нужно сделать кое-что, чтобы подготовить тебя.

– Подготовить к чему? – Джен затаила дыхание, но ее вопрос перешел в стон, потому что Дрю, подняв вверх ее свитер, опустил ее бюстгальтер, обнажая грудь. Женевьева застонала, когда он потянул ее за обнаженные соски, посылая электрические разряды удовольствия от ее груди прямо к мокрому местечку между ее бедер.

– Разве это не хорошо, детка? – пробормотал Дрю ей на ухо, все еще сжимая и оттягивая ее нежные соски. – Тебе нравится быть открытой и беспомощной, стоя на четвереньках, пока я прикасаюсь к твоему прекрасному телу?

– Я… Я… О, Боже, Дрю! – Женевьева не ответила на его вопросы – она была настолько возбужденной, что едва ли могла говорить. Ее киска была такой мокрой, что она боялась, что влага начнет стекать по ее бедрам и попадет на кровать, но когда Джен попыталась свести ноги, Дрю покачал головой.

– Нет, Джен, оставайся раскрытой для меня, – велел он. – Боже, мне нравится насколько мокрая для меня твоя сладкая маленькая киска. Возбужденная, влажная и готовая.