Рождество Одной Принцессы (СИ)

Ей не терпелось услышать его голос. Не терпелось перестать быть одинокой в больших покоях комнаты. Не терпелось узнать, сможет ли она предоставить эту песню на следующий конкурс по пению. А это идея!

И через полчаса в покоях замка механизм шкатулки пришёл в действие, и приятная мелодия окутала комнату.

Панорамный закат, колеблющийся мираж,

Манят одну из бессонных ночей.

Аромат и ритм улиц манит меня,

И сердце бьётся сильнее, что–то предчувствуя.

«И это посредственное пение? Я сама так пою!» — усмехнулась девушка, чуть задев шкатулку. Потом вновь прислушалась.

Как лунный свет освещает темноту,

Мы становились ближе (ближе)

Среди танцующих теней.

Принцесса утомлённо прилегла на кровать. Голос любимого человека потихоньку поглощал её мысли… одну за другой.

(Так почему?)

Ответ на истину

(Такой яркий)

Таинственная иллюзия, сокрытая в кулаке,

Тот плывущий в ночи синий сапфир.

«Синий сапфир… А я говорила, что родилась в сентябре?» — вдруг заалела Аоко, посмотрев на подарок.

(Так почему?)

Предначертанная судьбой встреча

(Такой яркий)

Вновь сведёт нас, когда заблестит

Плывущий в ночи синий сапфир.

Секрет под лунным светом.

— Как красиво, — тихо, но вслух, чтобы не прервать песню. Голос Кида был прекрасен.

Дилемма: идти дальше или отступить,

Препятствует нам шипами белых роз.

Мои чувства достигли предела: они не смогут достичь тебя,

Когда я протягиваю руку в зеркало.

Даже сейчас рука Аоко тянулась к ящику с этим прекрасным подарком, но шкатулки там не оказалась. Девушка беспокойно осмотрелась и, вдруг, будто подгадывая идеальный момент, песня заиграла сама, снизу, включенная бывшим кондитером–создателем коктейлей.

Закрыв глаза и открыв сердце,

Я чувствую, что мы вместе (вместе)

И у нас — одна и та же мечта.

«Какая же старая запись» — улыбнулась девушка.

(Так почему?)

Ответ на истину

(Такой яркий)

Таинственная иллюзия, сокрытая в кулаке,

Тот плывущий в ночи синий сапфир.

Девушка из прошлого пританцовывала ножкой присев на кровати, а девушка будущего молчаливо склонила голову на кулачок. Песня будто заполнила весь мир.

(Так почему?)

Предначертанная судьбой встреча

(Такой яркий)

Вновь сведёт нас, когда заблестит

Плывущий в ночи синий сапфир.

Секрет под лунным светом.

Даже парень снизу стал топать в такт, напевая последний куплет, будто время смешалось:

На ослепляющих улицах

Будто усыпанных драгоценностями,

Искра между нами сияет в ночи.

Мой проводник - синяя луна.

И вновь приятный припев, от которого становится легко на душе. Воспоминания последнего года начинают сыпаться водопадом под ритм мелодии, рука с пером двигается сама по себе, а слова вылетают, как у вдохновлённого новой идеей писателя.

Восемнадцатый год. Первое, что знала Аоко — в сентябре её официально назовут «старой девой». И так же догадывалась, что все будут этому препятствовать, как в итоге и случилось.

Девочки всю весну «вскользь» рассказывали о принцах далёких заграничных стран, но ни один из них не тронул сердце влюблённой принцессы. Летом пришла открытка от Сагуру, который встретил свою алую любовь по имени Акако и порекомендовал «одного её приятеля», на что получил в ответ лишь поздравление со свадьбой. И тоже самое получили подруги, брачные церемонии которых забавно прошли в один день. Смешно, что этому странному обстоятельству предшествовала документальная ошибка, допущенная Макото и Хейджи: они настолько переволновались, что перепутали свои даты с датой свадьбы Шиничи и Ран, а дальше — вынужденная импровизация. Зато у родителей остались целых два дня на лечение похмелья!

После летней гулянки наступила бесконечно долгая осень, и Аоко решилась на разговор с отцом. Сев на маленький детский трон, она зашла издалека, с доброй матери, и напомнила о её любви к спасению людей. Король внимательно посмотрел на дочь и одобрительно кивнул с тяжёлой печалью во взгляде. Он любил королеву и был готов заниматься тем, что любила она во славу её памяти — эта благородная благодарность поразила принцессу до глубины души и уничтожила всю решимость начать настоящий разговор. Девушка просто встала и выбежала из тронного зала, не оглядываясь назад. Как же ему сказать обо всём, как?

Ответ не нашёлся, и осенью Аоко осталась молчалива, а в декабре расцвела. Правда, она уже не помнит, что за конфеты ела в начале месяца. Уже не помнит, как в том же начале съездила в домик, чтобы сложить в подвал продуктов, а в комнаты — несколько нужных вещей. Уже не помнит, где они слепили снеговика с нянечкой, прежде чем она уехала к себе на родину в гости. Уже не помнит, что сказала отцу и заглянувшим в гости замужним подругам… Лишь одно: утром двадцать пятого числа она вышла из ворот и сделала первый шаг на чётко прямую дорогу к домику в лесу.

Сначала пустая, заполненная сугробами и редкими низкими деревьями дорога вдаль. Было видно крыши города, замёрший фонтан посредине, и засыпанные снегом дорожки по бокам дороги, в поля и на лужайки.