Рожок зовет Богатыря

— Ты бы полетела? — спросила Катя у Светланы.

— Не знаю... — сказала Светлана, хотя у самой уже вспыхнули глаза. — Наверно, полетела бы!.. Интересно же... Я Уэллса читала... Толя, а ты полетел бы?

— Я-то полечу. Пока вырасту — уже спутники будут вокруг Земли летать. И ракета будет готова. Почему же мне не полететь?

— А я бы не полетел, — покачивая головой, негромко сказал Сережа. — Страшно это... Я когда долго гляжу на небо, на звезды и думаю: а ведь это все разные планеты, разные миры... и Земля наша среди них такая маленькая, — то мне так страшно делается... Лучше не глядеть...

— Смешно! — Толя слегка пожал плечами. — А по-моему, ничего страшного нет. А шуму будет с этим делом — на весь мир шуму! Наверно, тех, кто полетит, во всех газетах портреты на первой странице напечатают — и во всех странах. Вот слава-то! Пожалуй, я бы лучше и Смысловым не хотел бы... А вот на Луну! Ух ты! Обязательно полечу! Я не я буду! Ну, а кто трусоват немного, — добавил он, взглянув на Сережу, — тому, конечно, лучше дома сидеть. Надежнее.

Тьма все гуще становилась в тайге. Шорохи пошли по лесу — где-то шелестела листва, где-то потрескивали сучья... В наступившем молчании отчетливо прозвучал глухой голос ночной птицы.

— А вот, как говорят... эта... раньше людей в тайге убивали, — прошептал Антон.

— Ну! — Сережа махнул рукой. — Это когда было-то! Тогда хунхузы по тайге лазили. Охотников грабили, искателей... А теперь кто?

— Теперь? — Толя усмехнулся. — Ха! А что, у нас граница очень далеко? Что, думаете, диверсанты к нам дорогу забыли? Вот недавно рассказывали...

— Какие там диверсанты! — прервал его Сережа, покосившись на девочек. — И что про них на ночь вспоминать! Да и откуда они здесь возьмутся?

Сережа зевнул. Зазевали, глядя на него, и ребята.

— Однако спать пора, — сказал Сережа.

— Ага, спать, — охотно согласился Антон.

— Ох, и уснем же сегодня! Ох, и выс... — начала было Светлана и вдруг, не договорив, испуганно раскрыла глаза и, схватив Толю за плечо, молча указала куда-то во тьму.

Все оглянулись. Там на высоте человеческого роста бесшумно двигался огонек. Он то пропадал, то возникал снова, понемножку приближаясь.

— Папироса... — прошептал замирающим голосом Антон.

— Диверсант... — прошептала Светлана. — Толя, видишь?

Толя пристально глядел на мерцающий огонек и ничего не отвечал. В глазах его была тревога.

— Вы что? — ничего не понимая, спросил Сергей. — Чего вы?

— Кто-то идет к нам... — прошептала Катя. — Папироска...

Но в это время случилось какое-то чудо. Папироска взлетела вверх, а вместе с ней сразу несколько огоньков взвилось в бархатную тьму.

— Тьфу ты! — плюнул Антон. — Пугают только...

А Катя рассмеялась до того, что повалилась на землю.

— Что это? Ну что это? — Светлана нервничала, взглядывая то на ребят, то на бесшумно вьющиеся огоньки.

— Чудаки, — сказал Сережа и пошевелил костер. Пламя заиграло, широко осветив лес.

Толя посмотрел на Светлану через плечо:

— Неужели ты светляков никогда не видела? Толя произнес это небрежно и уверенно, но Светлане показалось, что он сам еле перевел дух. Наверно, неправду говорят они все, чтобы не пугать Светлану.

— Светляки не летают, — недоверчиво ответила она. — Светляки сидят на траве и чуть-чуть светятся. А эти — вон что!

Но Катя успокоила ее.

— Так это где-то не летают, — сказала Катя, — а у нас в тайге сколько хочешь!

А в тайге уже было полно бесшумных, призрачных огоньков. Они реяли в черноте ночи, они вились всюду — от земли до вершин деревьев и выше вершин. Они кружили и в траве и среди спутанных черных ветвей. И уже не разобрать было, где звезды, где светляки. Не то светляки улетели вверх и там мерцают, не то звезды спустились в тайгу и бродят, и летают, и вьются среди черных деревьев.

Катя, все еще смеясь над своим испугом, вскочила на ноги, сняла с Антона кепку и пошла ловить светлячков. Скоро она вернулась к костру и показала Светлане, кто их так напугал. Это был маленький серенький жучок с жесткими крылышками.

— Видишь? — усмехнулся Толя. — Гораздо меньше тебя, так что бояться их не стоит. Не съедят.

— И как это мы сразу не догадались, что это светляк? — сказала Катя. — Как будто мы их сроду не видели! Вот чудно получилось!

— Почему не догадались? — лениво ответил Толя. — Я сразу догадался... Я только на вас удивился. Гляжу — всполошились, задрожали. Умора!

Понемногу ребята успокоились. Они улеглись было прямо на земле, но Сережа, этот упрямый приставала, заставил всех встать и натаскать еловых веток. Еловые ветки — лучшая постель в лесу: они пружинят, не мнутся, не сбиваются в комья и не держат в себе сырости, как листва.

Растянувшись на этой колкой постели, Сережа почувствовал, что он шибко устал и что сейчас заснет, как камень. Но в это время Светлана заохала и заныла:

— Ой, колется до чего! Никак я не могу... Ну никак... Сквозь платье... Колючки железные... Я лучше на земле.

— Нельзя на земле, — сказал Сережа, превозмогая сон, — воспаление легких получишь.