Рози — моя родня

— Он ответил, — сказала леди Феннелтри с полынной горечью в голосе, — что это сюрприз.

— Что ж, — беспристрастно заключил судья, — ответ вполне правдивый. Ведь это в самом деле был сюрприз, верно?

— С того дня, — ответила леди Феннелтри, — я мысленно подыскивала слово, адекватно описывающее этот случай, и в моем не таком уж скудном запасе английской лексики находила все, что угодно, только не «сюрприз».

— Всецело согласен с вами, — решительно молвил судья. — Ваше мнение полностью совпадает с моим.

— Могу я продолжать? — спросила леди Феннелтри. — Желательно без дальнейших помех?

— Конечно, конечно, — сказал судья. — Ради Бога. И что же было дальше?

Он наклонился над столом, не сводя глаз с леди Феннелтри, точно ребенок, слушающий сказку.

— Яства, само собой, были испорчены. Слон совершенно вышел из подчинения, метался в разные стороны, ища, кого бы сожрать. Я мягко журила супруга за то, что он неразумно привел в такое место дикого зверя, когда последний сперва сорвал с потолка канделябр, которому не было цены, а потом подбежал и схватил меня хоботом.

— Боже мой! — воскликнул судья. — И как же вы поступили?

— Будучи всего лишь женщиной, — ответила леди Феннелтри, и голос ее звучал, словно сигнальная труба, — я лишилась чувств.

— Весьма уместно, — заключил судья. — Должно быть, вы испытали сильное потрясение.

Леди Феннелтри слегка наклонила голову, пытаясь, без особого успеха, принять вид скромной, благонравной девы.

— Придя в себя, — продолжала она, — я обнаружила, что лежу на лососе.

— Сдается мне, — озадаченно молвил судья, — в этом деле фигурирует жуткое количество животных. Вы, сэр Огастес, отдавали себе отчет в том, что в рассматриваемом деле так много животных?

Сэр Огастес на секунду закрыл глаза.

— Да, милорд, — отозвался он затем, — но лосось был мертвый.

— Иначе и быть не могло в бальном зале, — сказал судья. — Разве что там есть фонтан или что-нибудь в этом роде.

— В нашем бальном зале нет никаких фонтанов, — сообщила леди Феннелтри.

— Что я сказал, — торжествующе подхватил судья. — Лосось не мог быть живым.

— Это был холодный лосось, — добавила леди Феннелтри.

— Потому что он был мертвый? — спросил судья.

Сэр Огастес снова поднялся на ноги со страдальческим видом.

— Для угощения гостей, милорд, леди Феннелтри распорядилась подать большого вареного лосося. Слон своими движениями сбросил его со стола, и когда закончил носить хоботом леди Феннелтри, поместил ее бессознательное тело на эту рыбу.

— Потрясающе, — сказал судья. — Не помню другого дела, которое доставило бы мне столько удовольствия. Расскажите еще, леди Феннелтри.

— Придя в себя, я обнаружила, что лежу на лососе. И тут же увидела, как слон хватает сэра Губерта Дарси и с размаха бросает на пол с явным намерением убить его.

Адриан никогда не питал нежных чувств к леди Феннелтри, и откровенная ложь вывела его из себя. Поскольку сэр Магнус явно не собирался что-либо предпринять, он решил сам проявить инициативу.

— Это ложь! — крикнул Адриан, вскакивая на ноги. — Рози в жизни никому не причиняла вреда. Вы — старая мстительная корова!

По залу прокатилась волна одобрения и возбуждения. Леди Феннелтри наградила Адриана презрительным взглядом и обратилась к судье.

— Милорд, — вопросила она медоточивым голосом, — вы обычно позволяете оскорблять свидетелей в вашем суде?

— Обычно — нет, — рассеянно ответил судья. — Но объясните мне, при чем тут эта корова? Право же, в этом деле чересчур много животных.

Сэр Огастес, похожий на Горация, проигрывающего битву на реке Тибр, неуверенно поднялся на ноги.

— По-моему, милорд, свидетельница ясно показала, что слон, о котором здесь говорится, большой, злобный, неуправляемый зверь с присущим диким зверям влечением к убийству.

— Вздор! — закричал Адриан.

— Прошу вас, помолчите, — сказал сэр Магнус, ненадолго пробуждаясь. — Вы только все портите своими буйными воплями. Предоставьте мне управляться с этой старой коровой.

— Полагаю, — продолжал сэр Огастес, учтиво делая вид, что не заметил вспышки Адриана, — мне удалось показать вашей светлости и достойнейшим членам суда присяжных, что человек, на чьем попечении находился упомянутый дикий зверь, то есть Адриан Руквисл, дважды позволил ему бесчинствовать. Поразительно только, и мы должны быть благодарны милосердному провидению, что при этом никто не был убит.

Сэр Огастес сел с довольным видом, на смену ему встал сэр Магнус.

— Леди Феннелтри, — начал он, игриво улыбаясь ей и искательно двигая бровями, — мы услышали от вас правдивое и искренное описание событий, которые произошли вечером двадцать восьмого апреля.

— Естественно, — негодующе отозвалась леди Феннелтри.

— Из того, что вы нам сказали, — осторожно продолжал сэр Магнус, — следует, что на вашу долю выпали ужасные переживания, способные, я сказал бы, помутить рассудок человека, вы же проявили в полной мере ту храбрость и решимость, кои побуждают весь мир восхищаться женщинами Англии.

Легкий взрыв аплодисментов в дальнем конце зала был немедленно укрощен судьей.

— Вы на чьей стороне выступаете? — прошипел Адриан.