Розовая гавань

— Кто это? — спросила она, указывая на Гастингс. — Зачем ты пришел сюда с этой девушкой?

— Это моя жена. Ее зовут Гастингс.

— Я не так глупа и помню. Богатая невеста, на которой тебе пришлось жениться, чтобы спасти нас.

— Верно. Я рад, что ты не забыла. Как ты себя чувствуешь?

— Я? Чувствую? Ты ослеп? Взгляни на мои ноги. Они ужасно болят. Сучка, с которой живет сэр Роджер, вынудила меня бежать из замка, и я неделю пряталась в лесу, пока не решилась привлечь внимание людей, отправленных на поиски. Пришлось влезть на дерево, чтобы не растерзали дикие звери. Люди сказали, что ищут меня. Видно, сучка испугалась, что я умру, и тогда сэр Роджер на нее разозлится. Взгляни на мои ноги. Никому здесь нет дела до моих ног!

— Мне есть дело, мадам, — вмешалась Гастингс и обернулась к мужу. — Пусть кто-нибудь принесет ящик с травами. Можно поговорить с твоей матерью, Северн?

Тот колебался, не сводя глаз с больной.

— Если начнется припадок, я сумею с ней управиться, — сказала Гастингс и приказала толстой женщине, стоявшей у них за спиной:

— Принеси горячей воды, ванну для купания и много полотенец.

— Да, миледи.

— Одна из тех женщин, которых ты назначил присматривать за матерью, Северн?

— Ну да. Невероятно, как ей удалось разжиреть за столь короткий срок. Если что-нибудь понадобится, крикни, я буду в зале, хочу потолковать с сэром Роджером и во всем разобраться. — Северн огляделся. — Не нравится мне эта каморка. Тут и здоровому недолго свихнуться.

— Безусловно, мы обсудим это позже, милорд. Гастингс уговорила свекровь сесть на грязную лежанку с дырявыми, отвратительно пахнущими одеялами. Увидев ноги больной, она едва не расплакалась от жалости, потом взглянула женщине в лицо, закрытое космами нечесаных волос, и с чувством прошептала:

— Мадам, разрешите о вас позаботиться.

— Когда-то я была такой же миленькой, — сказала женщина, погладив Гастингс по щеке. — Давно это было, тогда был человек, которого я любила. Он похож на того мужчину, который стоял рядом с тобою. Он умер, очень смешно. Ехал пьяный и свалился в канаву с водой. Воды было совсем немного, а он упал в нее лицом и захлебнулся. Разве не смешно?

— Да, наверное. Мужчина, который приходил со мною, — ваш сын. Северн.

— Северн? Почему его назвали Северном? Лучше бы Вильгельмом, в честь великого завоевателя. Я помню Северна. Послушный мальчик, только сильный, ужасно сильный. Однажды поднял меня над головой одной рукой. А потом он уехал. Ах, как болят ноги!

Гастингс сама ухаживала за свекровью, не доверив это гнусной жирной служанке. Вторую женщину она до сих пор не видела.

— Как ваше имя, мадам? — спросила Гастингс.

— Морайна. Когда-то я была такой же милой, как ты.

— Вы не изменились, — прерывающимся от жалости голосом ответила та, держа кровоточащую, израненную ногу.

— Сэр Роджер утверждает, что мать сбежала, когда заболела одна из приставленных к ней женщин. Он крайне сожалеет. Но ведь сэр Роджер отыскал ее, и она жива, стало быть, нечего возмущаться. Он не отправил гонца сразу, потому что не желал попусту тревожить меня, и клянется наказать того, кто ездил в Оксборо. Я приказал ему не трогать того человека. Сэр Роджер говорит, что его любовница Гленда всегда заботилась о моей матери, рыдала от горя, когда с той случался припадок и она никого не узнавала. Он утверждает, что во время просветления мать питала к Гленде самые нежные чувства. Сэр Роджер просто лопается от самодовольства, поскольку разыскал мать живой, и не видит ничего предосудительного в том, что запихал ее в ту каморку. Она же сумасшедшая и вообще не понимает, где очутилась, так с какой стати должна пропадать чудесная комната?

— Ты убил сэра Роджера, Северн? Очень медленно лицо его разгладилось, он перестал яростно метаться из угла в угол и с улыбкой взглянул на жену:

— Я уже готовился сделать это, но сдержался. Похоже, он и заслужил смерть, хотя я еще не уверен. И что удивительно, Гастингс: он искренне убежден в своей правоте. По-моему, даже рассчитывает получить от меня награду за поиски матери, а когда я собрался продолжить допрос, он, улучив момент, исчез из зала. Черт побери, даже эль, который он мне наливал, отдавал мочой.

— Позволь, я сама убью его. Клянусь, он это заслужил.

— Ты, совсем еще девочка, говоришь такие вещи? — Северн застыл на месте от удивления.

— Да, я хочу пронзить кинжалом его черное сердце. Теперь о любовнице. Ты слышал, что сказала твоя мать. Сучка вынудила ее бежать из Лэнгторна, но сэр Роджер, как видишь, это отрицает. Я бы хотела знать правду. И если любовница виновата, ее следует привязать вечером к позорному столбу и продержать так недели три.

— А почему бы нам не привязать обоих голыми, спиной к спине?