Розовые единороги будут убивать

Сара прежде об этом никогда не задумывалась. Действительно, она с братом ни на шаг не отходила от матери после смерти Миши в автокатастрофе.

– А Элиза у тебя была одна. И ты так сильно… так сильно ее любила, несмотря ни на что… несмотря на ее происхождение… ты всегда была рядом с ней. Я видела это. Я чувствовала, что она была частью тебя самой. Ты связала себя с ней самыми крепкими узами, которые только могут быть между матерью и ее ребенком. И такое потрясение… твой мозг… твоя психика… этого просто не выдержала. То был очень… очень сильный удар для тебя, который ты перенесла… слишком тяжело и слишком… болезненно…

– Моей главное ошибкой было отрицание. Я напрочь отказывалась признавать случившееся. Я закрылась. Моя психика… да, она защитилась от травмы, от боли. Все смешалось и смазалось в моем сознании. Все события переплелись крайне причудливым образом. Воспоминания затуманились, напутались, а часть их исчезла. Моя психика защищала меня, но при этом не давала мне осмыслить реальность. Мои воспоминания… моя жизнь… все смешалось во мне! Я никогда из вас не рассказывала, как справилась с тем, что… случилось со мной в Турции…

– О, боже! Не надо об этом! – взмолилась Марта.

– Нет-нет! Я должна вам объяснить… теми страданиями я причиняла вред только самой себе… чтобы мне было не так больно, чтобы вся эта злоба, которая разрушала меня изнутри, ушла… я развратила себя. Мама, Марта, это прозвучит странно, но я приняла ту ночь, как «необычное событие в моей жизни». Я взглянула на все совсем по-другому. Я перестала злиться на него, перестала уничтожать саму себя… а потом, когда появилась Элиза в моей жизни, я вообще забыла о том, что случилось! Понимаете? Она никогда… никогда не напоминала мне о нем! Я хочу, чтобы вы все это знали. Элиза была особенной. Она спасла меня, вытащила из того кошмара.

Но потом…

Она ее потеряла.

Свет ее жизни… потух.

– Что ты видела, Сара? – спросил ее Слава. – Что было, когда… ты спала?

А Сара знала точный ответ.

Она помнила все, что видела.

– Как я уже сказала, моя психика решила защитить меня. И все смешала в большую кучу. Я видела образы… образы мира, который придумала сама для себя, чтобы туда сбежать. Лассо… так звали тебя, Слава.

– Меня?

– Да. Ты был в моем сне. Ты танцевал…

Слава застыл. Он выпрямился так, словно его разили ножом в спину. В глазах парня засеребрились слезы.

– Ты должен был танцевать каждый день, чтобы не умереть.

Слава был хореографом, танцором современных направлений. А после аварии оказался прикован к инвалидному креслу, лишенный возможность продолжать свою карьеру. Теперь он только ставит танцы… объясняет лишь словами.

– А еще был Миша.

На этот раз слезы не могла сдержать и мать.

– Его звали Мо. Он был… ангелом. Твоим ангелом-хранителем, Слава. То есть… Лассо, в моем сне.

Миша был за рулем в тот день.

И погиб сразу после аварии во время столкновения.

– Он был… хиппи. Такой же свободный. И миролюбивый. Он защищал нас. А еще… в моем сне была ты, Марта. Только ты не была человеком. Тебя мое сознание представило в виде Госпожи Мерилин – Госпожи, Первым Голосом на Острове Поющих Кошек. О, да, там был такой Остров, на который мы с Лассо и Мо отправились в путешествие. Вместе с… Чаки… Чак-Чак в моем сне был белый. Белый, потому что он тоже… призрак.

Сара наконец собрала все воедино.

Только она сама могла понять, что означал каждый образ в ее сне.

– Еще во сне… был дедушка. Его там звали Иоши. Он пел песни о китах. А киты… помнишь, как мы видели кита, когда летали на океан, Марта? Я тогда осталась под большим впечатлением. Дедушка меня очень любил, да, мама?

– Он в тебе души не чаял. Это точно. Он очень тебя любил.

– Еще там была тетушка Дина. Только ее звали Мидори. Полненькая… любительница книг. Я ее помню! Каждый раз, когда она приезжала к нам, она дарила мне деньги…

По взгляду матери Сара прекрасно поняла, что она тоже помнит свою сестру Дину, которая уже давно живет в Америке.

– И много образов с работы. Это связано с сериалом. С тем сценарием, над которым я работала. Викторианский Лондон. Трущобы. Крысы. Бедняки. Бордели. Преступники. Все это… смешалось вместе и выплеснулось в меня. Я провела над созданием сценария сериала слишком много лет. Конечно, он не мог не отпечататься в моем подсознании! Я жила в этом сериале. Он и раньше мне снился, в обычные дни. А теперь… там все было намного реальнее и страшнее.

Сара стала вспоминать дальше.

Десятки образов обретали свой неподдельный смысл.

– Мам… помнишь, как я нашла твои старые фотографии, где ты… такая красивая, в строгой юбке, пиджаке и с пучком волос?

Она заметила на щеках матери румянец.

– Ну, ты вспомнила! Я тогда еще и курила! И те очки мои… ох! И как я вообще была такой?

– Да, да! Ты была такой! Ты была в моем сне… тебя звали Лианой Дарлинг. Ты стала моим психотерапевтом. У нас с тобой были сеансы терапии. Наверное, это знак, что мы должны больше с тобой разговаривать и открываться друг другу. Знаешь, я этого очень хочу. Очень!