Розовые очки

Марк достал из холодильника лимонад. И кто его купил? Лешка, наверное. Сто лет его не пил. Открыл бутылку и прям из горла выпил половину. Посмотрел на остаток и прихватил с собой, решил допить чуть позже.

Прошел мимо комнаты сына. Тот не спал. Марк приложил ухо к двери и услышал классическую музыку. Черт знает, кто ему это привил! Но Леша давно вместо поп или рок-музыки предпочитал классику.

Марк зашел в спальню и взял телефон в руки. Ему необходимо было знать, что Катя перестала плакать. Или сделать так, чтобы она перестала и спокойно уснула.

«Я так понял, что математику ты ненавидишь?» — написал и стал ожидать ответ.

Но не получил. Она не прочитала сообщение. Может, уснула? Или отключила телефон? Тогда придется ждать до завтра…

По букве и духу

Марк не заметил, как уснул, все думал, думал, пытался разобраться, что он чувствует к Кате. Жалость? Или что-то большее?

И ругал себя. Вот зачем ему все это? Да, было невероятно интересно с ней болтать, рассуждать о жизни, успокаивать…

Но каждой буквой, которую он ей писал, он предавал своего сына. Понимал это и опять предавал, успокаивая себя тем, что ничего плохого они не делают, только болтают, и ему надо узнать получше его будущую невестку…

Когда он представлял себе, что она 1 января, возможно, будет с Лешкой, у него дыхание останавливалось, и короткий ежик волос на голове шевелился. А потом он рисовал в воображении, что если этого не произойдет, и сын покончит с собой, то становилось еще ужасней. Марк закрывал ладонями лицо, как будто хотел спрятаться от всех проблем, но они никуда не девались.

Утром он проснулся, взял телефон в руки и увидел, что Катя была в сети пять минут назад, но ничего ему не ответила.

Может, она тоже постоянно думает над тем, что происходит? Зачем они общаются? И решила больше ему не писать?

Эта мысль ему совсем не понравилась. Он ушел умываться и приводить себя в порядок, а когда вернулся, злой и раздраженный, увидел от нее сообщение:

«Прости. Отключила вчера телефон. Почему-то была уверена, что ты начнешь меня успокаивать. А тебе на работу утром. Все в порядке. Я огурцом! Сейчас позавтракаю и опять на море. Не легкая это работа — отдыхать».

И следом еще одно сообщение:

«Хорошего дня, Марк!»

От этого предложения стало совсем хорошо. И еще от того, что она думала о нем, и побеспокоилась, что не выспится.

Очень хотелось послать ей смайлик-поцелуй, или сердечко, но когда он выбирал какой именно, в комнату постучал сын:

— Пап, ты чего сегодня тормозишь? Я уже позавтракал! Мы едем в офис?

И Марк не ответил ей на сообщение. А днем открыл и посчитал, что сейчас поздно отвечать. Потом он погряз в делах, совещаниях и был этому бесконечно рад: он не думал о ней. Целых пять часов не вспоминал.

Открыл программку, посмотрел, когда была в эфире, — еще утром.

Может, телефон в отеле оставила? Нет, не будет проверять! Пусть отдыхает. Он вечером напишет ей.

Но когда пришел домой, поужинал и поднялся в кабинет, то понял, что не напишет. Он весь день провел сегодня с сыном. Леша сидел на всех совещаниях и внимательно слушал. Марк видел, что сын впитывал информацию, пытался анализировать, задавал вопросы. И это не могло не радовать. А что ему дают разговоры с Катей? Да, она ему очень нравилась, он от себя это уже не скрывал, но их общение может перерасти во что-то большее, и тогда они все испортят. Он испортит.

Марк потянул галстук, стянул его с шеи и расстегнул ворот на рубашке. Затем потянулся к телефону и стал читать их с Катей переписку с самого начала.

«Два года назад я решила начать новую жизнь. И делать только то, что ХОЧУ! А не то, что НАДО!»

Вот это предложение! Вот, что его вчера насторожило. Если она решила делать то, что хочет, то она не будет с Лешкой.

А как же договор? Он прикрыл глаза. Она еще ни копейки не потратила с его карты. И скорей всего не возьмет, а просто отдаст ему и назовет «слабаком». Его. И Лешку. И будет права.

Он сейчас самый настоящий слабак. Трус. Взял своего сына, здорового тридцатилетнего бугая, и сбросил на плечи женщине.

Думал купить ее. Не все на свете можно купить. Именно это она ему и сказала, а он не поверил, потому что знал цену любой вещи и поступку. И сейчас почему-то, он понял, что не деньгами может ее купить. Чем-то другим… он не знал, как это назвать. Вниманием? Нет.

Долгом? Может, сделать так, чтобы она стала должна ему? Нет. Возможно, просто обыкновенной просьбой? Мольбой? Сможет ли он пережить смерть сына?

Как ей объяснить, что не сможет?

Катю весь день крутило, как наркоманку. Она пробовала кокаин только один раз, на той вечеринке, когда познакомилась с Лешей, и нет, ее не ломало, как после наркотика. Да она вообще не знала это состояние, но сейчас поняла, что ее крутит в жуткой зависимости от Марка.

Вокруг нее всегда были сильные мужчины: отец, дядя, мама. Да, эту женщину легко можно было занести в ранг «сильный мужчина». Но они никогда не помогали Кате. Если она ошибалась или приходила к ним за помощью, они говорили:

— Это твои проблемы. Сядь и подумай, как их решать. На что тебе голова на плечах?