Розовые очки

«Там всего один рейс, и то утром».

«Я прилечу на частном. Не думай об этом. Просто отдыхай! Наслаждайся жизнью!»

Катя не сдержалась и написала:

«Без тебя это уже невозможно…»

Марк понимал, что она пишет правду. Искренне, потому что по-другому не умеет, но читать это было больно.

Катя сразу поняла, что не должна была его расстраивать, и удалила послание.

Марк наблюдал, как на глазах исчезает сообщение, и улыбнулся:

«Поздно. Я все видел».

Она прислала ему смайлик в виде обезьянки с закрытыми глазами.

Катя пошла умываться и в тот день впервые за два года посмотрела на себя со стороны. Это было жалкое зрелище. Душераздирающее зрелище! Кошмар! Вроде так говорил ослик Иа? Катя обожала этот мультик. Она смотрела на себя в зеркало и не могла поверить, во что превратилась: тусклые, безжизненные, запутанные волосы с проседью, синяки под глазами, на переносице огромная, глубокая морщина, тело какое-то неживое, рыхлое… Во что она превратилась? И как ей теперь все это исправлять?

Она присела на унитаз от неожиданности.

И вот на такое пугало Марк посмотрел? Может, он извращенец? Как можно заинтересоваться такой бабой? Именно бабой! Женщиной то, что она видела сейчас, назвать было нельзя.

План созрел сразу: парикмахерская, ботокс, пробежка по утрам и вечерам и не жрать. Да, и еще шопинг. Но не сейчас, дня через два-три.

Работы было много, но она улыбнулась. Как в старые добрые времена она ставила себе цели и шла. Только тогда она добивалась их, потому что надо было, а сейчас ей этого хотелось.

Да, для него, для Марка, но это было не «НАДО», а «ХОЧУ»!

Она полностью придерживалась своего плана целых семь дней, и они пролетели как мгновение. На восьмой она стояла в зале прилета аэропорта Палермо и ждала Марка.

Он вышел с небольшим рюкзаком за спиной и не заметил Катю. И она сначала обрадовалась, а потом испугалась: а вдруг она ему интересна в образе страшилы, и сейчас он просто ее не захочет? Но больше времени рассуждать не было, она подняла руку и пошла Марку навстречу.

Он встал, как вкопанный, и смотрел, как она направляется к нему: загорелая, волосы уложены и локонами спадают на плечи, каблучки, платье голубого цвета в белый горох чуть выше колен, стройная, невероятно красивая…

Она подошла близко-близко, прильнула к губам и провела пальцами по его щеке:

— Соскучилась…

А он еле дышал, все насмотреться не мог, прижал к себе, вдохнул ее запах и его повело. Ничего не хотелось, только вот так стоять и через раз дышать.

Но Катя взяла его за руку и потащила к парковке. Там его ждал еще один сюрприз — кабриолет BMW. Она вложила в его руку ключи и сказала:

— Ты поведешь!

Марк сел за руль. Молча. Кате тоже не хотелось болтовни, она ему только указывала куда ехать и улыбалась от счастья.

Отель был маленький, но эксклюзивный, всего десять номеров. Они зашли за руку в просторную гостиную. Марк огляделся: это было лучше, чем пять звезд — очень изысканный номер. Катя провела его сразу в спальню, и большего ему не надо было: долгая ночь, млеть в бесконечной неге прикосновений тел, слышать стоны, срывающиеся с ее припухших от поцелуев губ, перебирать пальцами ее локоны, гладить, сжимать, подчинять ласкам, с жадностью впитывать ее рваное дыхание, ощущать аромат ее кожи, наслаждаться каждым мгновением.

Утром они завтракали на веранде, и он наконец-то решил спросить то, что еще вчера в аэропорту не посмел:

— Все это ради меня? Тебе ведь этого не надо?

— Оказывается, надо.

Марк не поверил, посадил ее к себе на колени и заглянул в глаза.

— Правда. Я хочу этого. Хочу быть красивой и нравиться тебе, чтобы ты не отводил взгляда, а любовался моими ногами и плоским животом.

Марк замотал головой:

— Глупая девочка. Ты ведь и была прекрасна…

Он заметил, что она ничего не съела, только чай выпила.

— Нет аппетита? Где твой кекс?

Катя отмахнулась:

— Мне до него худеть и худеть. Как ты улетел, я весы нашла и ужаснулась. Пять кило уже сбросила, осталось два.

Марку совсем не понравились ее слова:

— Пять килограммов за семь дней? Кать, ты с ума сошла? Ты вообще ничего не ела?

Она помотала головой.

— Сумасшедшая! А я смотрю, одни кости остались, и не понимаю, вроде в прошлый раз было что взять в руки. А сейчас один впалый живот, попа исчезла, грудь тоже…

Катя растерянно посмотрела на него, не шутит ли?

— Кексик? — спросил Марк и потянулся к столу.

Катя медлила, но он отломил кусочек и поднес к ее губам. Она нахмурилась, но приняла лакомство. А его опять разрывало от нежности, которую он к ней испытывал.

— Сегодня я буду твоим гидом, и кое-что тебе расскажу, можно? — спросила Катя, когда доела весь кекс, который Марк по кусочку ей скормил.

— Как я могу отказать такой послушной девочке?

Марк сел за руль кабриолета, а Катя указывала ему дорогу. Через полчаса они добрались до места. Собор поражал своими высокими готическими сводами и мощными каменными колоннами. Одновременно и красота, и мрачность, и старина.

Пока они поднимались по широкой лестнице, Катя рассказывала Марку про норманнские башни со стрельчатыми окнами.