Розовый бархат

Показалось, что вошла в никуда. Так было темно. Сперва просто растерялась. Была поражена этому состоянию. Вот так просто, темно и все. За спиной послышались шаги… Быстро шагнула в пустоту и с силой захлопнула за собой дверь. Идти дальше не могла, страшно. Сердце колотилось. Я оперлась спиной в дверь, которая еще дрожала от моего удара. Стало совсем не по себе. Совсем близко хлопнула входная дверь в подъезд. Казалось, что это вот тут, прямо около меня. Почувствовала, как воздух зашевелился. Сильней оперлась о дверь, как будто боялась, что кто-то зайдет. Шаги зашаркали, на мгновение остановились. Чего он ждет? Прислушалась. Через секунду шаги начали подниматься. Я с облегчением вздохнула.

Еще какое-то время стояла вот так неподвижно, опираясь на дверь. Ноги потихоньку начали дрожать. Я почувствовала это, вздохнула поглубже. «Что это я совсем…», постаралась я успокоить себя, но все равно было страшновато. Прошла минута и стало легче. Мои глаза начали привыкать к темноте, уже различала очертания стен. Увидела ящик, какое-то гнутое ведро, стул, тряпки. Мне стало интересно, присмотрелась. Свет был достаточно ярким для такого помещения, он исходил откуда-то издалека, наверное, из одного из тех самых окошек, что выходили на улицу. Глубоко вздохнула и тут обнаружила, что ноги не дрожат, да и почему им вообще дрожать? Здесь нет ничего страшного. И все же перед тем как отойти от двери, я постаралась дотянуться до стула, что стоял почти рядом. Наконец-то я с большим трудом взяла его и подперла им дверь. Так, на всякий случай, вдруг кому-то вздумается зайти.

Первые шаги давались тяжело. Казалось, что за углом кто-то сидит. А вдруг здесь кошки или еще хуже — крысы. Только от этой мысли мне уже захотелось убежать. И все же я не могла этого сделать. Во мне играло не просто упрямство, я должна не только доказать себе, что не боюсь, но мне все же хотелось загадать желание. Может оно и сбудется.

Подвал представлял собой длинный коридор. В начале и в конце были маленькие зарешеченные окошки. По краям отходили небольшие углубления. Наверное, они копировали помещения первого этажа и были похожи на комнатки. В некоторых таких комнатках тоже были окошки. Постепенно мои глаза привыкли к полумраку. Уже без страха я начала обследовать помещение. Вокруг валялись какие-то старые вещи. Был даже разбитый телевизор, но его весь разобрали. Наверное, парни принесли его сюда и как клад оберегали, а после, не выдержав, растащили по запчастям — на сувениры. Там еще были ванны, всякие трубы. В общем, всякая ерунда, ничего интересного. Под ногами шуршал песок. Не спеша я прошла весь подвал. Обследовала буквально каждую комнатку. Ну для того, чтобы убедиться, что никого нет. И когда закончила его инспектировать, мне стало смешно. Да, именно смешно. Чего это я вообще так струсила!?. Я побежала по длинному коридору, перепрыгивая через трубы.

— Итак, где же здесь середина?

Мой голос прозвучал необычно глухо, как будто сказала шепотом. Непроизвольно мои плечи приподнялись, я прислушалась.

— Середина там, где есть середина… — это была железная логика, но как ее найти?

Повернулась направо. Окно было далеко. Повернулась налево. Окно было близко. Значит надо отойти, чтобы окна были одинаковыми. Так и сделала. Найдя середину, оказалось, что я стою буквально напротив того самого небольшого окошка. К тому же единственного окошка без решетки, в которое и залез Сережка. Странно. И чего тогда он так долго здесь сидел? В окне были видны ноги прохожих. Их было немного, но все же складывалось впечатление, что они знают, что ты здесь, смотрят, думают. А вдруг кто-то вот так возьмет и заглянет сюда. А если и еще хуже — полезет. Что тогда?

Непроизвольно я сделала несколько шагов назад, ближе к тени, ближе к проходу. Там, где меня не могли увидеть. В конце концов, середина — эта комната. А у комнаты есть вход и выход. И они тоже в середине… Сделав этот вывод, я отошла еще на несколько шагов назад.

«И что теперь? Что дальше?» Я не могла ответить на свои вопросы. Вот я тут. Там, куда так стремилась и так боялась. «Я тут, и что делать дальше?» Растерялась. В голове не было мыслей, их как ластиком стерло. Была чистота. Нет — не пустота, а именно чистота. Как будто перед тобой чистый лист бумаги и что хочешь, то рисуешь, любое желание.

Постаралась думать, но ничего не получалось. Мне хотелось на чем-то сосредоточиться, вспомнить о том, что раньше писала в своем дневнике. Получался какой-то полный абсурд, просто отрывки мыслей, где порой не было ни начала, ни конца. Так я стояла долго. По крайней мере мне так показалось. Это напомнило детство. Мне нужно было вырвать зуб, он так шатался и ныл. Папа привязал к нему ниточку и дал ее мне. Я боялась ее дернуть. И вот так стояла и ждала. Знала, что все равно, сейчас или позже, но вырву его.