Розовый космос Розы

Штурвал исчез, как и панель управления, и крыша, и сидение подо мной. Я стремительно падала вниз на твёрдую чёрную почву. Болезненно приземлилась на пятки, не устояла на ногах и ещё кувырком прокатилась по земле. В конце пути меня подхватили крепкие руки лейтенанта, и этот миг стоил всего того, что мне довелось пережить, чтобы оказаться здесь.

С неба медленно падали розовые звёзды, в прошлом являвшиеся обшивкой моего джета, а теперь навеки застывшие в нескладной мозаике смока.

— Прости меня, — прошептала, глядя в полные любви бирюзовые глаза.

— И ты меня прости, — отозвался парень, как у меня на глазах тут же выступили слёзы.

Я не хотела тратить на сожаления ни секунды оставшегося времени, а потому поспешила поцеловать лейтенанта. Он с готовностью ответил на мой призыв, соединившись со мной в глубоком поцелуе. Я закрыла глаза, чтобы отчётливее ощущать его мягкие губы, его горячее дыхание, его крепкие руки на моих плечах. Затем всё это прекратилось, и я открыла глаза.

Нир исчез. Его тело распалось на сотни фрагментов, которые подхватил и унёс ветер.

Мир для меня погас.

Эпилог

Веки казались налитыми свинцом, а в уши будто бы залили воск. Мир ощущался как из мыльного пузыря, но стоило ему лопнуть, а глазам открыться, как по зрачкам больно ударил белый свет. Я хотела прикрыть глаза руками, но в них не оказалось сил даже для того, чтобы оторваться от простыни.

Я сделала тщетную попытку понять, где сейчас нахожусь, однако мои мысли были похожи на вязкий сироп и никак не могли собраться в единое целое. Смятение — единственное чувство, которое я осознавала.

Боль в глазах была всё такой же сильной, но со зрения постепенно сходила пелена. Картинка всё ещё казалась нечёткой, а звуки неясными, но кое-что я уже могла разобрать.

Над кроватью тихо трещал телевизор. Яркая смазанная картинка начала приобретать человеческие очертания и вскоре я узнала Ванеску Кросби — космо-супер-звезду. Известную на весь мир актрису, певицу, телеведущую и бог знает кто она ещё. Её белоснежная улыбка на загорелом лице резала зрение, так что я отвела взгляд от экрана на раздвижную дверь в тот самый момент, когда она распахнулась.

В помещение вошёл отец. На нём был тёмно-алый мундир, поверх которого накинут больничный белый халат.

Он приблизился к моей койке и опустился на стоящий рядом стул. Только сейчас я заметила этот стул и тикающий громоздкий аппарат позади него.

— Как ты, милая? — неожиданно мягко поинтересовался он.

Я вновь попыталась поднять руку и коснуться своего лица. На этот раз пальцы сумели оторваться от простыни, но тут же упали обратно.

— Где я? — спросила, бегая помутневшим взором по комнате.

— Ты не помнишь? Доктор Харт сказал, что воспоминания восстановятся.

— Доктор Харт?.. — как попугай повторила я. — Где мама?

На лице отца промелькнула растерянность. Его рот приоткрылся, но слов не последовало. Собравшись, он почти по слогам принялся разжёвывать:

— Милая, мамы давно нет. Она умерла много лет назад. Ты её даже не помнишь. Знаешь только по фотографиям и моим рассказам. Почему ты о ней заговорила? Что ты видела?

Я ему не ответила, погрузившись в собственные несобранные мысли:

«Конечно. Я же это помнила. Видела её лицо на семейных фотографиях. Мама там такая молодая и красивая».

— Роза, ты в порядке? — отец коснулся моей руки, я не сразу это почувствовала. — Ты помнишь, что произошло?

— Да, — тут же отозвалась я. — Смок.

— Что ещё за смок?..

— Который я не могла устранить. Никто не мог.

— Роза…

— Мой джет починили? — в голове вновь зазвенело болью, и я поморщилась.

— Милая… — в голосе отца появилась тревога. Он крепче сжал мои пальцы. — Ты на моём крейсере, помнишь?

— Да. Ты эвакуировал население Дафны вместе с остальными кораблями конфедерации.

Отца передёрнуло. Он резко отнял ладонь от моей ослабшей руки и поднялся на ноги. Его кожа побледнела, но возможно это у меня всё ещё белило в глазах.

— Дочка, — осторожно произнёс он, — ты не помнишь, как подхватила лунную болезнь в экскурсии на Таннасис? Пришлось погрузить тебя в гибернацию почти на год, чтобы болезнь не разрушила твой мозг. Но всё уже позади, скоро ты будешь здорова. Дафианские врачи помогут тебе, мы прямо сейчас летим на Дафну и будем там через несколько часов. Вот только… — отец замялся. — Тебя не собирались отключать до самой процедуры, но кое-что случилось.

— Случился смок, — упорствовала я, проморгавшись. Вылетевшие изо рта отца слова не достигли моего сознания.

— Не существует никаких смоков, милая, — сказал он мягко, но слегка раздражённо.

— Я знаю, что ты считаешь чушью мою профессию, но тебе пора смириться, что я выучилась на пилота джета и всегда им буду. Буду уничтожать смок за смоком, даже если ты это не одобряешь.

— Боже, Роза, что с тобой сделали? — в его голосе снова появились тревожные нотки. — Такой профессии не существует в природе! Ты училась на управленческом факультете на помощника капитана. Вспомни! Ты хотела однажды стать первой женщиной-адмиралом. Хотела командовать кораблём, а лучше целой флотилией. Ты… — отец умолк, тяжело вздохнув.