Розы для возлюбленной

Грейс внимательно изучила смутные очертания лица, тонкую шею, острый нос, сжатые полоской губы. Все эти черты не выглядят так у человека, на которого глядишь прямо в лицо. Но вот когда смотришь в лица людей снизу, например из инвалидной коляски, то они становятся как раз такими — ненормально узкими, заостренными.

«Я могу поклясться, что тип на фото похож на того мужчину, что мы встретили на днях в клубе, на Джесона Эрнотта, — пришла к выводу Грейс. — Может ли такое быть?»

— Кэрри, дай-ка мне пожалуйста, телефон. — Мгновение спустя Грейс уже беседовала с Амандой Кобл, с той, которая представила ее Джесону Эрнотту в клубе. После обычных между ними приветствий Грейс перевела разговор на Эрнотта. При этом она призналась, что до сих пор уверена, что где-то видела этого мужчину.

— Где он живет? — спросила Грейс у подруги. — И чем он занимается?

Повесив трубку, Грейс отхлебнула уже совсем остывшего чая и вновь принялась изучать фотографию. По информации Аманды, Эрнотт был знатоком искусства, в том числе старинного, и вращался в самом изысканном обществе многих городов, начиная от Вашингтона и кончая Ньюпортом.

Грейс позвонила Джонатану в его кабинет в Трентоне. На месте супруга не оказалось, но он вернулся в контору в половине четвертого и тут же перезвонил жене. Грейс сообщила ему, что она вычислила, что именно Джесон Эрнотт является тем самым вором, которого разыскивает ФБР.

— Слушай, дорогая, это ведь весьма серьезное обвинение, — осторожно проговорил Джонатан.

— У меня острый глаз, Джонатан. И ты отлично это знаешь.

— Да, знаю, — спокойно согласился муж. — Но, если честно, будь это кто другой, а не ты, я бы предложил ему хорошенько подумать, прежде чем рассказывать обо всем полиции. Я и сейчас на твоем месте не стал бы подавать никакого письменного заявления. Если же ты настаиваешь, то я бы попросил тебя сообщить мне конфиденциальный номер этого письма из ФБР. Я позвоню им и поговорю.

— Нет, — возразила Грейс. — Коли ты действительно согласен с тем, что надо рассказать все ФБР, то я им сама позвоню. Если я что-то напутала, то ты окажешься тут совсем ни при чем. Если же я окажусь права, то, по крайней мере, еще сумею почувствовать, что и сама могу приносить еще хоть какую-то пользу. Мне очень нравилась мать Джона Пила. Я познакомилась с ней давным-давно. И я хотела бы оказаться тем человеком, кто поможет поймать ее убийцу. Никому не должно быть позволено убивать и не нести за это справедливого наказания.

78

Доктор Чарлз Смит пребывал в отвратительном расположении духа. Уик-энд он провел в полном одиночестве, которое стало еще более невыносимым из-за того, что доктор так и не смог дозвониться до Барбары Томпкинс. Погода в субботу выдалась чудесная, и Смит собирался пригласить Барбару прокатиться на автомобиле по Вестчестеру, а затем пообедать в ресторанчике одной из небольших гостиниц, расположенных на берегу Гудзона.

На его звонки, однако, отвечал лишь автоответчик. Так что, даже если Барбара и появлялась в тот день дома, позвонить ему она так и не захотела.

Воскресенье не принесло никаких перемен. Обычно по воскресеньям Смит заставлял себя просматривать страницы «Таймс», посвященные культуре и отдыху, и выбирал себе спектакль в каком-нибудь театре подальше от Бродвея, или поэтический вечер, или же другое культурное мероприятие, например в Центре Линкольна. В это воскресенье идти куда-либо ему, однако, никак не хотелось. Большую часть дня он провел лежа на застеленной кровати, одетый. При этом он не сводил глаз с фотографии Сьюзен на стене.

«В то, чего я добился, трудно поверить, — говорил он себе. — Девочка некрасивая, с отвратительным характером, рожденная от двух красивых родителей, благодаря именно мне получила возможность осуществить то право, которое есть у каждого рождающегося ребенка, — право родиться и жить красивой. Я дал уже взрослой женщине немыслимый шанс как бы вновь воспользоваться этим правом. Я дал ей не только это, но и еще много больше. Я дал ей такую красоту, такую удивительную красоту, которая вызывала чувство благоговения у каждого, кто встречал Сьюзен».

В понедельник доктор позвонил Барбаре на работу. Ему ответили, что миссис Томпкинс уехала в служебную командировку в Калифорнию и что две недели ее в городе не будет. Вот это действительно расстроило доктора. Потому что он знал, что его обманывают. Ведь за разговором во время их ужина вечером в четверг Барбара говорила ему совсем о другом — о том, что с нетерпением ждет делового обеда с кем-то из клиентов в «Ля Гренуй» в следующую среду. Он запомнил точно слова Барбары, потому что она еще добавила, что никогда в этом ресторане не была и с удовольствием отобедает там.