Розы красные

Вечером, примерно в половине десятого, мы с Бетси поужинали в нью-йоркском ресторане «Экко». Моя спутница надела желтую мужскую сорочку, которая прекрасно контрастировала с ее черными волосами. К тому же украшения — золотые серьги и браслеты — выгодно подчеркивали ее загорелую кожу. Мне кажется, она и сама понимала, что прекрасно выглядит. Очень женственно и мило.

— Это что же, что-то вроде свидания? — улыбнулась Бетси, как только мы устроились за столиком в уютном, но очень шумном ресторане Манхэттена.

Я улыбнулся.

— Можно назвать наш ужин и так, особенно если мы не будем сейчас много говорить о работе.

— Даю слово. Даже в том случае, если сам Дирижер сейчас войдет сюда и подсядет к нам третьим.

— Мне очень жаль Джима Уолша, — начал я. Ведь нам пока что так и не удалось обсудить эту тему.

— Понимаю. Мне тоже, Алекс. Он был замечательным парнем.

— Тебя удивил его поступок? Ну, то, что он убил себя?

Она положила руку на мою ладонь:

— Он просто потряс меня. Но только давай об этом не сегодня. Договорились?

Впервые Бетси решила раскрыться передо мной и рассказала кое-что из своей биографии. Она воспитывалась как истая католичка, ходила в школу Кэрролл в Вашингтоне. Бетси заявила, что ее держали «в строгости, строгости и еще раз строгости». Сплошная дисциплина и порядок. Ее мать была замечательной хозяйкой дома и заботливой матерью семейства. Она умерла, когда Бетси было всего шестнадцать лет. Отец ее сначала служил сержантом в армии, потом работал пожарным.

— А у меня когда-то была подружка из твоей школы. Мы часто встречались, — признался я. — Такая умница.

— Это было недавно? — Ее темные глаза игриво заблестели. Да, с Бетси было забавно и интересно. Она объяснила мне, что чувство юмора витало в районе Вашингтона, где она жила, а также постоянно присутствовало и в доме ее родителей.

— Если бы ты был мальчиком и рос в нашем квартале, ты бы сам начал постоянно шутить, иначе любая встреча с соседями могла закончиться дракой. Кстати, мой отец мечтал о сыне. А получилась я. Он был крутым малым, но пошутить любил. Отец умер от сердечного приступа прямо на работе. Наверное, я пошла в него, поэтому и тружусь каждый день, как заведенная. Просто одержимая маньячка.

Я, в свою очередь, поведал ей о том, что мои родители умерли, когда мне не было еще и десяти лет, и меня воспитала бабушка.

— И мне тоже приходится много работать, — подытожил я.

— Если не ошибаюсь, ты сначала закончил Джорджтаун, а потом еще учился в университете Джона Хопкинса?

Я закатил глаза к потолку и засмеялся:

— Мне кажется, ты долго готовилась к этой встрече. Да, у меня есть докторская степень по психологии. Получается, что для моей должности у меня просто избыток образования.

Она расхохоталась:

— Я тоже училась в Джорджтаунском университете, но только позже.

— На четыре года. Только на четыре коротких года, агент Кавальерр. И там отличалась в спорте, увлекалась лакроссом.

Она наморщила носик:

— М-да… Видимо, не одна я готовилась к этому вечеру.

Я улыбнулся:

— Ничего подобного. Просто я как-то видел тебя в игре.

— И запомнил? — Я видел, что Бетси была приятно удивлена.

— Да, я помню тебя. Ты не бегала, ты скользила по траве и дорожкам. Тогда я не слишком обращал на это внимания, а вот теперь вспомнил.

Потом Бетси принялась расспрашивать меня о занятиях по психологии в Университете Хопкинса и о трех годах практики.

— Но тебе нравится работа детектива по расследованию убийств? — наконец поинтересовалась она.

— Очень. Я люблю движение и действие.

Бетси была вынуждена признаться в том же.

Затем мы немного поговорили о тех людях, которые сыграли немаловажную роль в жизни каждого из нас. Я рассказал Бетси о Марии, моей жене, которую убили, и показал фотографии Дженни и Дэймона, хранившиеся у меня в бумажнике.

— А я никогда не была замужем. — Я обратил внимание на то, что голос Бетси стал мягче. — Две моих сестры уже замужем и имеют детей. Я обожаю своих племяшек. Они называют меня «Тетя Коп».

— Можно задать тебе сугубо личный вопрос?

Она кивнула:

— Валяй. Сегодня я выдержу все.

— Ты никогда серьезно не подумывала о том, чтобы обзавестись семьей, тетушка Коп?

— Я не поняла: это вопрос личный или профессиональный, доктор? — Я уже догадался, что Бетси постоянно контролировала себя. Очевидно, юмор был ее лучшей защитой и помогал выкрутиться из любой ситуации.

— Вопрос чисто дружеский.

— Я понимаю, Алекс. Да, у меня в прошлом было несколько хороших друзей-мужчин и пара мальчиков. Но когда я чувствовала, что дело заходит далеко и перетекает во что-то серьезное, я сразу первая исчезала. Ускользала. Может быть, боялась сложностей. Вот так.

— И это — чистая правда? — Я улыбнулся. — И с тех пор продолжаешь снова медленно ускользать?

Она придвинулась ко мне ближе, поцеловала меня сначала в лоб, а потом очень нежно — в губы. Ее поцелуи были настолько сладкими, что я не мог сопротивляться.

— Мне нравится быть рядом с тобой, — сказала она. — И разговаривать тоже. Но нам, наверное, уже пора идти?