Розы миссис Черингтон

— Я что-то потеряла аппетит, — пробормотала она.

— Может быть, не стоило запекать ее сегодня? — вздохнула мать. — Завтра в холодном виде она будет уже не такая вкусная.

Из гостиной прибежал Арчи:

— Эй! Чем тут так пахнет?

Проснулся кот Дженкинс и, приоткрыв один глаз, спросил: «Мяу-у?»

— Постыдись, врунишка, — упрекнула его Мариан. — Ты же не голоден!

— Зато мы проголодались! — возвестила Дина.

— В конце концов можно позволить себе съесть по одному бутерброду, — решила мать, немного поразмыслив.

В кухне закипела работа. Дина нарезала хлеб, Эйприл намазывала на хлеб масло, мать достала нож для разделки дичи, Арчи принес из холодильника молоко, Дженкинс попросил — и не напрасно — кусочек поджаристой индюшачьей кожицы.

— Прошу стаканчик пахты, — попросила мать.

— Пахта раз! — закричала Дина.

— Пахта раз! — словно эхо повторила Эйприл.

— Будет выполнено! — ответил Арчи, стартуя в направлении холодильника.

Отрезая толстые ломти индюшатины, мать, чуть-чуть фальшивя, стала весело напевать вполголоса:

На станции в Монро ему сказали:
«Опаздываешь. Помни это, Пит».

Троица подхватила не слишком стройным хором:

Он управлял старейшим паровозом
Модели прежней «девяносто семь».

Дженкинс в знак протеста мяукнул, Хендерсон втянул голову в панцирь.

— Помнишь, мамуся, как ты напевала это Арчи перед сном?

— И ты засыпала под эту балладу, и Эйприл тоже. Это единственное, что я умею петь.

Укладывая сочные ломти индюшатины между тонкими кусочками хлеба, она продолжала напевать:

Чумазому верзиле кочегару
Ты приказал подбросить уголька…

Прервав пение, она показала на Арчи лезвием ножа:

— Держу пари на десять центов, что ты не помнишь следующей строки.

— Принимаю, — согласился Арчи. — Но сначала покажи десять центов.

Отложив в сторону нож, мать порылась в карманах.

— Не трудись, мамуся, — пришла на помощь Дина и, выудив из своего кармана монету, протянула ее матери. Отставив бутылку с пахтой, Арчи набрал в грудь воздуха и защебетал:

Смотри, как взбирается в гору
Трудяга девяносто седьмой…

— Я выиграл! А теперь отдай мне десять центов.

— Лови! — закричала мать. Намазав монету мылом, она подбросила ее вверх. Монета прилипла к потолку, а Арчи ойкнул.

— Потерпи, — утешила его Дина. — Когда-нибудь да упадет.

— А кто знает, как начинается куплет, который заканчивается строчками:

И нашли его в куче железа
С тормозной рукояткой в руке…

— Я знаю! — опередил всех Арчи. — Начинается так:

Стремглав летит с горы в долину
При девяноста милях в час…

— Шестьдесят миль в час, — поправила Дина.

— Девяносто!

— Шестьдесят!

— Неправда!

— Не ссорьтесь, дети, — успокаивала их мать, подавая на стол тарелку с бутербродами. — Впрочем, здесь надо не «стремглав летит», а «быстро мчится с горы в долину». — Она подошла к плите, чтобы поставить пюре, и запела в полный голос:

Быстро мчится с горы в долину,
Девяносто миль в минуту,
Воздух пронзает резкий гудок.
И нашли его в куче железа
С тормозной рукояткой в руке…

— Нет, мамуся, не в минуту, в час! — протестовал Арчи.

— И не девяносто, а шестьдесят, — поддержала Дина.

Помирились лишь после того, как съели по два бутерброда и выпили по стакану молока. Дина подала торт. Арчи отправил в рот порядочный кусок, крикнул «ура!» и поцеловал мать, оставив у нее на носу след от кленового сиропа.

— А последний куплет я знаю полностью, — объявил он. — Спорим? — И запел с набитым ртом:

Отсюда женам всем наука…

Эйприл, Дина и мать подхватили хором:

Остерегайтесь гневных слов…

В дверь кухни кто-то постучал громко и уверенно.

Когда выходит муж из дома….

Стук повторился.

— Ну что ж, ничего не поделаешь, придется открыть.

Мариан подошла к дверям, когда дети заканчивали куплет:

Он может больше никогда не вернуться!

— Тихо! — шепнула Дина, и все молча уставились на дверь. На пороге стоял лейтенант Билл Смит, а за ним виднелся полицейский в форме.

В первый момент трое младших Кэрстейрсов буквально онемели от удивления, а потом впали в отчаяние. И было отчего! Они глядели на лейтенанта: красивый, безупречно одетый, почти нарядный. И рядом с ним их мать: старые вельветовые брюки с выеденными кислотой пятнами, на пальцах следы от копирки, неумытое и ненакрашенное лицо. Рассыпавшиеся волосы космами свисают на шею, на носу все еще виднеются следы глазури.

— Простите, что постучал в кухонную дверь, — извинился Билл Смит, — но увидел, что в этом окне горит свет. Я зашел спросить, не было ли у вас за последнее время каких-либо незваных гостей?